— Мне кажется, тебе лучше поехать, а не писать.
Росс натянул поводья, поскольку дорогу пересек барсук. Когда Брюнетка возобновила путь, он сказал:
— Вряд ли мы сможем вновь соединить Дуайта и Кэролайн. Она обручена с другим, и в любом случае, именно те ее недостатки, из-за которых она нам помогла, делают ее неподходящей парой для Дуайта.
— Я не говорю о том, чтобы вновь свести ее с Дуайтом. Дуайт отправляется в море, а она не может отвергнуть еще одного жениха. Но не думаю, что можно ограничиться только письмом, Росс. Этого недостаточно. Думаю, тебе следует с ней увидеться и сказать, что мы чувствуем и как ей благодарны. Может, она и не знает, как нам помогла, может, для нее тысяча четыреста фунтов — это пустяк, но это не значит, что мы перед ней в меньшем долгу.
Росс не стал с ней спорить.
— Поеду до Рождества. Это займет недели две, но могу оставить Хеншоу приглядывать за шахтой. Возьму с собой проценты за первый год и скажу ей, что надеюсь выплатить весь долг к Пасхе.
Он мысленно уже обдумывал детали предстоящего путешествия. Прошло десять лет с тех пор, как он бывал в Лондоне, да и тогда лишь проезжал мимо.
— И вот еще что, — сказала Демельза. — Думаю, кое-что для Кэролайн и Дуайта ты все-таки должен сделать, даже если это их и не соединит. Мне кажется, у Кэролайн были более веские причины отвергнуть его, чем то, что он не появился в ту ночь. Она, может, и импульсивна, но в таких делах женщины редко импульсивны. Иначе Кэролайн прекратила бы злиться, но она не прекратила даже после того, как Дуайт приехал и всё объяснил.
— И ты считаешь, я должен ее спросить?
— Да, Росс.
— Хорошо, передам ей, что моя жена считает этот поступок неженским.
— Скажи, — ответила Демельза, — что мы по-прежнему в долгу перед ней и готовы вернуть долг любым способом.
Когда они добрались до своих земель, над долиной замерцали огни Уил-Грейс. Шахты похожи на людей, подумал Росс. Или просто люди приписывают собственные мысли предметам из камня и глины? Три месяца назад это мерцание казалось движениями обреченного животного, предчувствующего неминуемую смерть. Теперь же всё вокруг двигалось с новой энергией. Горели пять огней, а раньше всего один. Четкий ритм насоса не изменился, но теперь в нем слышался какой-то новый смысл. В этом месяце наняли пятьдесят новых рабочих, двадцать для подземных работ и тридцать — для сортировки руды на поверхности.
Некоторые работы по сортировке по-прежнему выполнялись в другом месте, поскольку на поверхность поднимали больше руды, чем позволяли отсортировать текущие возможности. Молодой Эллери и пятеро его напарников работали в самой богатой части жилы, Эллери признался Россу, что часто не может заснуть, думая о работе и желая поскорей к ней вернуться. Обычно заработок вольных старателей менялся от месяца к месяцу и зависел от качества руды в залежи, но Росс и Хеншоу предложили им щедрый процент, так что многие шахтеры получали приличные деньги.