— Почему ты так настаивал, чтобы рассказать мне об этом сейчас? — Демельза встала.
— Потому что уже достаточно долго я ношу это в себе. Я не могу и дальше принимать вашу дружбу, сидя как бездомная собака у вашего камина, окончательно это между нами не прояснив. Чем крепче наша дружба, тем менее возможно оставить всё как есть. Я подозреваю, что Росс уже знает худшее, но не позволит мне высказаться, воспрепятствует этому, и в последний момент я трушу и оставляю всё как есть. Так всё и остается.
Где-то в глубине дома залаял Гаррик, его заперли, и ему это не нравилось.
Демельза молчала. Фрэнсис встал, накрыл её ладонь своей, а через минуту отошел к окну.
— Как ты мог с нами так поступить? Неужели не мог уязвить Росса как-то по-другому?
— Когда приступ гнева прошел, было уже слишком поздно. Но я не оправдываюсь за это. Ты тоже знала?
— Да, отчасти. Но... но услышать это прямым текстом...
— Нельзя восстановить дружбу, игнорируя то, что ее разрушило. Я должен был тебе сказать. А теперь я пойду.
Фрэнсис выглядел совершенно разбитым.
— Нет, подожди. Росс прав, не так ли?
— Только не в этом.
— Именно в этом. Поскольку, если мы расстанемся сейчас, то еще сильнее углубим обиды. И медеплавильная компания никогда бы не достигла процветания, Фрэнсис, мы это знаем. Даже Уорлегганам, когда они ей завладели, не удалось сделать её прибыльной. Сэр Джон Тревонанс продает оборудование.
— Ты станешь оправдывать убийство, потому что жертва все равно когда-нибудь умрет?
— Оправдывать не стану. Но и клеймить за это не буду. А Элизабет знает?
— Знает ли она, что я наделал? Нет. Её это вообще не касается. Разве что она не понимает причину моего резкого неприятия Джорджа Уорлеггана.
— Ты так и не покончил с портвейном, — произнесла Демельза после долгого молчания.
— Правда? Я лишь прикончил нашу дружбу, которую высоко ценю, хоть ты в этом можешь и сомневаться.
— Я в этом не сомневаюсь, Фрэнсис, но сомневаюсь, что ты её прикончил. Один дурной поступок не может перевесить множество добрых. Нужно учитывать общий счет.
— В ту ночь я это не учел.
— То есть сразу после случившегося ты пожалел об этом и хочешь, чтобы и я совершила ту же ошибку?
— Да.
— Что ж, тогда я не стану.
— Даже ради меня? — спросил Фрэнсис.
— Даже ради тебя.
— Я не удивлён, что Росс тебя любит. Я и сам бы полюбил.
Демельза быстро и понимающе взглянула на него, затем наклонилась и подложила еще одно полено в огонь.
— Думаешь, он по-прежнему меня любит?
— Росс? Конечно. Почему ты спрашиваешь?
— Мне кажется, что Элизабет он любит больше.
Когда она встала, никто не проронил ни слова.