Лоренцо почувствовал, как его щеки покрываются румянцем.
– Мы знаем, что делаем. Это временно.
– У тебя сейчас такое же выражение лица, какое было у меня, когда я встретил Мейзи, – заметил Гас. – И я никогда еще тебя таким не видел.
– Это временно, – повторил Лоренцо. – Мы расстанемся друзьями.
Гас вопросительно поднял бровь:
– Она гораздо более хрупка, чем кажется. Если ты ее обидишь, Лотти тебя порвет. – Он помолчал. – Нет. Если ты ее обидишь, я буду первым в очереди желающих порвать тебя на части.
– Не обижу. – Лоренцо положил ладонь на плечо друга. – Но я рад, что у Инди есть друзья, готовые встать на ее защиту.
– Ей пришлось нелегко с семьей.
– Я знаю. Она мне рассказала.
– Да? – Гас был удивлен. – Тогда все хуже, чем я думал. Она никогда не говорит о своей семье.
– Я ее не обижу, – еще раз пообещал Лоренцо.
– Боюсь, это закончится плохо, – предупредил Гас, качая головой.
– Я этого не допущу.
И все же весь день он думал о словах Гаса. Лучший друг Лоренцо влюбился в Мейзи и женился на ней через шесть месяцев. Прошло уже два года, и они до сих пор безумно счастливы.
Но разница заключалась в том, что Гас и Мейзи принадлежали к одному миру – в отличие от него и Индиго. Она сбежала от высшего общества и вряд ли когда-либо захочет вернуться назад. К тому же она любит свою работу и не пожелает бросать ее ради жизни в золотой клетке.
Лоренцо заставил себя выбросить из головы эти мысли. Он не влюблен в Индиго Моран, а она не влюблена в него. Они не планируют жить вместе долго и счастливо. Они всего лишь развлекаются и наслаждаются обществом друг друга. Все будет в порядке.
Утром в субботу Лоренцо быстро позавтракал с Индиго в кухне, после чего встретился со своей охраной возле машины Гаса. Бруно ввел адрес церкви в навигатор и повез их в симпатичную деревеньку. Церковь стояла на холме. Лоренцо повернул огромное железное кольцо в тяжелой дубовой двери. Как и предполагала Индиго, замок щелкнул, и дверь распахнулась.
Внутри церковь была необыкновенно красива. Два ряда окон пропускали достаточно света – все пространство было залито солнцем.
– Взгляни на кентавра. Это мой самый любимый витраж, – сказала Индиго, подводя его к одному из окон.
В середине стекла разместилось изображение кентавра, играющего на скрипке, – черно-белое с ярко-желтыми акцентами. Под ногами у него бегала маленькая собачка.
– А еще вот. – Индиго указала на витраж с ангелом.
Лоренцо улыбнулся:
– Я не сомневался, что ты найдешь здесь ангела.
– Ну и что? Мне нравятся ангелы.
Ее увлеченность работой была столь же заразительна, сколь очаровательна.