– Вяжите ему руки, Жак, – весьма благостным тоном сказал отец Даниэль и возвёл взгляд к небесам.
– Проще его убить!
– Нет, этот богохульник нужен мне живым. Хочу, чтобы он признал свой грех, покаялся, а затем своими ногами дошёл до костра или плахи.
– Как скажете, святой отец, – потирая кулак, ответил я.
Едва успел связать руки этого проходимца, как раздался испуганный возглас графини. Выхватив меч и обернувшись, увидел побелевшую от страха Ирэн, которая смотрела в чащу леса широко открытыми глазами. Послышалось ржание лошадей, которые вдруг рванули в сторону, исчезая в сумраке дубравы.
Проследив за взглядом графини, я почувствовал, что моё тело цепенеет от страха, а лицо покрывается мертвенно-холодным потом. Не дальше чем в ста шагах от нашего убежища среди вековых деревьев замелькали тени. Едва различимые на фоне дубовой рощи, они вдруг развернулись и двинулись в нашу сторону…
Господи!
Мерцающие призраки с каждым шагом обретали плоть, превращаясь в ужасных тварей. С боков свисали клочья свалявшейся шерсти, в оскаленных пастях блестели клыки, а глаза были подобны глазам слепого – бельма, горевшие адовым огнём. Эти создания разбегались в стороны, окружая и не оставляя нам шансов на спасение. Будь я трижды проклят, но мне показалось, что слышу отвратительный трупный запах, словно земля извергла упокоенных чудовищ!
– Помилуй нас, Господи… – послышался изумлённый голос отца Даниэля, которому вторил голос графини, читающей молитву. Послышался лёгкий шум – это служанка упала в обморок. Тихо, едва слышно заплакал ребёнок.
– Боюсь, святой отец, что Всевышний здесь не поможет…
– Не богохульствуй! – едва не зарычал священник.
– Тьфу… – Я вытер рукавом лицо, вытащил меч и дагу. – Как бы там ни было, но так легко этим тварям не сдамся!
– Да поможет нам Господь, – кивнул святой отец и потянулся за посохом, с которым не расставался всю дорогу.
Священник нажал потайную пружину и вытащил из посоха клинок. Обоюдоострый, с серебряной насечкой. Такие клинки, только более массивные, я видел в оружейной комнате моего отца. Мастер Барт называл их flamberge, сиречь – пламенеющий. Клинок с волнистым лезвием был похож на меч, объятый пламенем. Раны, нанесённые этим оружием, с большим трудом поддавались лечению и оставляли при благополучном исходе ужасные шрамы.
Не знаю, что заставило Даниэля носить при себе такое грозное оружие, но, полагаю, священник имел на это полное право. Переглянувшись, мы сделали несколько шагов вперёд, дабы не мешать друг другу, но надёжно закрыть графиню и маленького графа… Стая этих созданий медленно двигалась на нас. Их было не меньше двух дюжин.