– Чего вы от нас хотите? – жалобно спросил Милхуз. Его скулы побелели от страха.
Уже возле двери Стэн повернулся.
– Хороший вопрос. А что вы сами хотите? Только не нужно дурацких разговоров про манифест.
В комнате повисло молчание.
– Вот что я вам скажу, – произнес Стэн. – Я позабочусь о том, чтобы кто-нибудь переговорил с вами. Чтобы вас выслушали.
– Кто-нибудь... важный? – спросил Милхуз.
– Угу. Кто-нибудь важный.
– Общественные слушания?
– Не знаю. Возможно.
– Нам нужны свидетели, – заявил Техранд.
– Я поговорю, – пообещал Стэн. – Ну, этого достаточно? Чтобы вас выслушали. И чтобы на вас обратили внимание люди, принимающие решения. Согласны?
Милхуз оглядел своих товарищей, которые закивали.
– Мы согласны, – сказал он.
– Хорошо. – Стэн направился к двери.
– Но... если они не станут слушать... – Милхуз вспомнил про чувство собственного достоинства.
– Вы сожжете университет дотла, – закончил за него Стэн.
– Через одну неделю! – бросил Милхуз.
– Я этого не забуду, – сказал Стэн и вышел.
Стэн вернулся в посольство в отвратительном настроении. Если бы сейчас ему дали топор...
Он бросил короткий взгляд на лживую дипломатическую ноту, которая осталась лежать на столе недописанной, а потом швырнул ее через всю комнату.
Реакция совсем незрелого человека. К тому же это не принесло ему никакого удовлетворения.
Он собрался уже лягнуть как следует письменный стал, но вовремя остановился, обратив внимание на его размеры, – в соответствии с вкусами безвременно усопшего Хакана, и еще ножки стола были покрыты многочисленными шрамами, являвшимися, вне всякого сомнения, результатом опасной для здоровья ярости прежнего посла, в которую тот впадал, общаясь с очаровательными, альтруистичными и невероятно обаятельными жителями созвездия Алтай.
Следующим порывом Стэна было приказать адмиралу Масону отправиться в свою каюту в надежде спровоцировать того на вспышку гнева и нарушение устава, однако вместо этого он удовлетворился громким, наводящим ужас рыком в адрес проливного дождя, который изо всех сил барабанил по стеклу.
Кто-то хмыкнул. И хихикнул.
Стэн не стал поворачиваться.
– Я и не думал, что ты пожалеешь этого типа, – проворковал Алекс. – Кажется, он обнаружил, что ему придется отвечать за все это чертово созвездие, населенное злобными Кэмпбеллами.
– И это, – добавила Синд совершенно искренним голосом, – тот самый храбрый Стэн. Великий воин! Я боготворила его с самого детства. Человек из легенды, который привел народы Волчьих миров к миру и процветанию. На его устах всегда цвела улыбка, а в сердце ликовала музыка.