Жаль погибшую молодую красивую женщину. А ещё более жаль деревню: тихую, милую, воспетую в стихах и песнях. Это уже не та деревенька, «под лёгким платочком июльского облака, в веснушках черёмух»… Исчезли стада тучных коров на рассвете, не услышишь рожка пастуха, одинокой гармони за околицей. Всё чаще деревни – это разорённые фермы, заколоченные избы, кучки неистребимых алкашей у ларька с водкой.
Города, худо-бедно, самоочищаются, вытесняют «уголовный элемент». Жильё и земля в городах дороги, опять же полиция близко. Одна за другой – от непотушенной сигареты или от преднамеренных поджогов – сгорают на городских окраинах избушки – притоны воровской «малины». И сбившийся с панталыку народ, оказавшись без крыши, перетекает в деревни. Занимает пустые избы, безнаказанно буянит и безобразничает, грабит сельпо, держит в страхе пожилых сельчан, отнимает у них пенсии.
Вот что на самом деле печально, а не неудавшийся подкоп.
Александр получил 13 лет строгого режима за умышленное убийство, попытку побега, поджог и кражу из бара.
ПРЕКРАСНОЕ ДАЛЁКО (ТРИНАДЦАТИЛЕТНИЕ САМОУБИЙЦЫ)
«Слушайте меня день, хоть час, только минутку, чтобы не пришлось мне погибнуть от ужаса дикого одиночества. О Боже, есть ли кто, чтоб услышать меня?»
До этого – почти два месяца слякоть, дождь, снег. А 15 октября с утра синее небо, ласковое тепло, пригревающее по-летнему солнце. Я с двухлетним сынишкой гуляла, ездила в магазин. В три часа дня (когда Витя остался один и начал приводить в исполнение задуманное), я баюкала двухлетнего сына. Ребенок уснул, занялась по дому. Мама пришла, посидели, поговорили о моих семейных проблемах. Устала делать вид, что у нас все безоблачно, отнесла заявление на развод. Мама обычно приходила с Витей. Я хотела спросить: где Витя, почему без него? И не спросила.
С четырех часов – необъяснимая, беспричинная тоска. Впрочем, я привыкла к этому постоянно ворочающемуся, сосущему червяку в сердце.
Проснулся сын. Я принялась готовить салат, то и дело останавливаясь и откладывая нож – такая наваливалась тоска. Ай, какая острая боль! Порезала палец ножом, брызнула кровь. Помидорный салат с кровью. Красное с красным, солёное солёным – незаметно.
Поставила вариться молочный суп. Только начала вздуваться белая пышная шапка – звонок. Сняла кастрюлю, подошла к телефону – короткие гудки. Опять ставлю кастрюлю, опять поднимается шапка – звонок. Снова бегу к телефону.
На том конце – тихий голос родственницы:
– Тебе звонила Л. (жена брата)? Горе такое…ВИТЯ ПОВЕСИЛСЯ.
– НАСМЕРТЬ???!!!
– Да.
– Неееееееееееееееет!! – От нестерпимой, непередаваемой боли верчусь волчком рядом с сыном, который бросил играть и с изумлением смотрит на меня.