Впрочем, Мари и Анна моментально очаровали как меня, так и всех остальных членов клана. Девочки пользовались популярностью: каждый хотел провести с ними время, поиграть в карты или шахматы, чем-то побаловать. Никому не удавалось устоять перед их обаянием, так что даже у меня не осталось иного выбора, кроме как принять их. Кажется, они внесли нотку счастья в вечно безрадостную жизнь Аюми.
Наши взгляды встретились. Безусловно, это была странная женщина. В ней совмещалось несовместимое: жестокость и нежность, покорность и своеволие, коварство и собачья преданность. Она всегда восхищала меня, но в то же время не было ни одного существа, от которого неведомая сила отталкивала бы меня так же сильно. С того самого момента, как я выпил ее крови и с ее вкусом познал каждую клеточку тела, каждый уголок души Аюми, я восхищался ею так, как не восхищался никем. Но одновременно что-то вселило во мне отвращение сродни страху, желание убраться от нее куда подальше.
— Вы о чем-то задумались, Кадо-сама? — услышал я бархатный глосс над своим ухом, прежде чем горячие от выпитой крови губы коснулись моей шеи.
— Совсем немного, — улыбнулся я, и довольно прищурил глаза.
— Охота прошла успешно, — продолжала Виолетта. — Я выпила столько крови, что ее хватит на нас двоих. Так что предлагаю подняться, чтобы вы могли насытиться.
— Виолетта, неужели вы теперь каждый день кормите Кадо-сама? — прищурилась Аюми, пронзая девушку испепеляющим взглядом.
— Да, так и есть, — подтвердила Виолетта. — К тому же, так намного безопаснее для Кадо-сама. Мы не можем позволить, чтобы главу нашего клана убили охотники.
— А мне кажется, вы превращаете главу клана в грудного ребенка, — язвительно хмыкнула Аюми. — Если он не будет охотиться и убивать сам, то скоро привыкнет к маминой шейке так, что и самостоятельно дышать разучится.
— Замолчи, Аюми! — строго прорычал я. — Пойдем, Виолетта.
— Конечно, — обворожительно улыбнулась вампирша, и, не смотря на сверлящий наши спины взгляд Аюми, увлекла меня к лестнице на второй этаж.
Где-то далеко, в самом темном переулке, стоит всеми забытый дом. Забытые вещи, забытые стены, мысли, мечты. Забытые души. И много-много забытых скелетов в забытых шкафах. Я подхожу к одному из них, тяну ручку дверцы…
…и открываю глаза. Солнце уже село. Я проснулся. Значит, я еще жив. Значит, меня не нашли.
Я с трудом отодвигаю плиту, которая прикрывает нишу в стене склепа, подхожу ко входу и выглядываю наружу. Солнце только-только село, но охотники уже отошли на безопасное расстояние. Ну да, конечно, они не нашли меня за день и теперь, когда я проснулся, не хотят рисковать. Но стоит мне высунуть нос, и меня тут же расстреляют серебряными пулями.