* * *
Пробыв в Париже с недельку, тетя Клава заскучала по дому. Женщине быстро надоели «лувры всякие, башни эйфелёвые и кафешантажи по телевидению». А тут еще Галя отказалась наотрез есть сало.
«Тетя Клава, я не простолюдинка какая-нибудь. Я живу в Париже. У меня диета. Ты знаешь, сколько в этом куске калорий? Да этим количеством энергии можно ваш атомоход “Ленин” заправить. Вот компоты — это для меня. Весь Запад живет на соках, овощах и фруктах…»
В подтверждение своих слов она открыла тетке строжайшую тайну, которой Булавкина охотно поделилась с сотрудницами УВИРа. Оказывается, если раньше в Париже помидоры и клубнику продавали только до восьми вечера, то есть до закрытия магазинов, то теперь продают круглый год!
«Вот так и живут там, в Париже. Круглый год — свежие помидоры и клубника!» — подытожила тетя Клава.
Единственной отдушиной и развлечением для тети Клавы, жадной до приобретения осязаемых материй, было прочесывание торговых рядов на барахолке, расположенной в одном из отдаленных предместий Парижа и прозванной парижанами «Блошиным рынком».
…На двенадцатый день пребывания все компоты были съедены, самогон спущен в унитаз, сало из советской газеты перекочевало в «Фигаро» (чтоб не протухло), в прихожей своего часа дожидались шесть огромных баулов с иностранным ширпотребом всемирно известного кутюрье «Бэ У» (Бывшим в Употреблении), который, по расчетам тети Клавы, должен был насытить одинцовский внутренний рынок, а заодно и возместить затраты на поездку к племяннице.
Час раставания с центром западноевропейской цивилизации пробил.
Теперь в купе тетя Клава ехала одна, если не считать шести баулов обносков и шмата «офигаренного» сала.
Чтобы занять время, путешественница занялась подсчетом предполагаемой выручки от реализации содержимого баулов. Перед глазами косяками проносились купюры, в основном с профилем вождя международного пролетариата. Сумма набегала немалая!
Размышления тети Клавы были прерваны французскими пограничниками. Долго они изучали саму Булавкину и ее паспорт. Косились на баулы, заполнявшие всё купе. Пригласили таможенников. Один из них знаком предложил открыть близстоящий баул.
Из груды тряпья таможенник торжествующе извлек пустую банку из-под компота (первую). Заботливо вымытая и тайком от племянницы упакованная в потертые джинсы, банка покоилась в середине баула, чтобы не быть разбитой.
«Темные люди, эти французы, а еще в мундирах!» — скажет потом в УВИРе тетя Клава.
Нельзя не согласиться с нею. Действительно, неучи беспросветные эти западноевропейские таможенники. Ни малейшего представления не имеют о советской социалистической политэкономии. Знать бы им, что банка стоит аж 30 копеек, да и попробуй ее найди! У них одно на уме — как бы чего не вывезли из Франции, а что компоты в СССР не во что «закручивать» — им наплевать!