— Идем танцевать! — сказал аше-ар, поднимаясь.
— Эм… ну… — замялась я, почему-то крепче прижав к себе котика.
— Должок, айка, не забывай, — напомнил блондин. Он обошел стол и протянул мне руку, предлагая помочь встать. — Ты же хорошая девочка, правда? А хорошие девочки долги возвращают.
— Танец маленьких утят тебя устроит? — спросила мрачно и, закинув на плечо недовольно муркнувшего Тааса, вложила пальцы в раскрытую ладонь стража.
Красотка подавилась. Снова. Причем на этот раз ничем не прикрытым смешком.
Пока шли по коридору (вчетвером, естественно, куда ж без молчаливого мохнато-хвостатого эскорта!), я, видать, на нервной почве, начала рассказывать спутнику про свою сестру, которой даже большой животик с моим племянником внутри не мешал оставаться гибкой и пластичной, как сама грация. Говорила про ее хореографические таланты, про выигранные конкурсы с названиями, начинавшимися со слова «Мисс», про парней, что бегали за Маринкой табунами и про такие же табуны работодателей, жаждущих нанять ее на моделью для рекламы их продукции. Я болтала и болтала, а Кир шел и молча улыбался. Лишь открыв дверь в просторный и совершенно пустой зал, он сказал:
— Жду не дождусь, когда, наконец, познакомлюсь с твоей очаровательной сестричкой, айка.
И было в его тоне что-то такое… восхищенно-заинтересованное, что мне совсем не понравилось. Не потому, что Марина не заслуживала внимания, нет… просто… не знаю даже. Не понравилось и все! Поэтому через порог я переступила не только нервная, но еще и раздраженная.
— Прекрасное настроение, — раздалось за спиной.
— Что? — спросила, резко обернувшись.
— Прекрасное, говорю, настроение для… нашего танца, — голубые глаза сияли. В прямом смысле слова. И было в этом что-то демоническое, но… не пугающее для меня.
Думаю, не стоит говорить, что про маленьких утят пришлось забыть, ибо у белогривого учителя был запланирован иной сценарий на ближайшие полтора часа.
Кто к нам с чем зачем -
Тот от того и того.
Истинна в словах, мудрость в пословицах, глупость в неправильных мыслях, которые, черт бы их побрал, материализуются! Вот и мы, как говорится, накаркали беду. Она явилась в образе белокожей женщины с заплетенными в тонкие косички волосами, выбритыми, как у Кир-Кули висками и такими же, как у него, ярко-голубыми глазами. Надо было видеть, как поменялся в лице мой страж, узрев отражение этой особы, застывшей на берегу облюбованного нами озера. Зеркало в столовой, где мы сидели после «танцев», продемонстрировало нам гостью во всей красе. О том, как эта особа прошла через расставленные Сэн ловушки, мне оставалось только догадываться, ибо спрашивать о чем-либо заметно помрачневшего аше-ара я не рискнула. А дальше все происходило, словно в страшном сне.