Про подсчет планет никто из астрономов и не заикается. Тут вообще цифры могут быть запредельными. Да чего говорить про наше светило, когда Галактика Млечный Путь с окраины родной Метагалактики будет смотреться туманной звездой.
– Эх, и тут, получается, в захолустье живем…- расстроился проводник.
– К счастью, – поправил его астроном, – чем ближе к центру Галактики, тем степень разнообразных излучений выше в десятки, а то и сотни раз. В таких условиях биологическая клетка существовать не может. Жесткие рентгеновские излучения для нас смерть. Уж очень она деликатная. Даже по меркам нашей солнечной системы маленький диапазон для ее существования и развития. Здесь действуют такие факторы: сила давления, гравитации, температурные режимы, солнечная активность, процент кислорода в воздухе. Меньше нельзя, да и больше вредно. К тому же со всех сторон мы окружены космическими пылевыми облаками, которые задерживают вредные излучения от других звездных скоплений. Порой у меня складывается впечатление, что кто – то необыкновенно всемогущий сохраняет для нас, биологических существ, такие оранжерейные условия. Только мы не понимаем, как затратно и сложно поддерживать подобный микроклимат.
– Это что, Бог получается, замешан? – удивился проводник и машинально перекрестился.
– Бог не Бог, но неведомая разумная сила проглядывается. Слишком уж все логично в систему выстраивается. Одними случайными совпадениями не объяснить.
– Эх, только разговор душевный пошел, а водка закончилась! – опечалился проводник. – Я счасс…
Через минут он вернулся и загадочно улыбаясь, поставил на стол бутылку.
– Ради общества не жалко…
– Столько в окружающем мире интересного происходит…- вздохнул профессор.
– На земле у нас не меньше, – возразил астроном, – считай, на каждом шагу, с неведомым встречаемся. Я сам видел такое, что боюсь кому и рассказать. Не поверят.
– А ты расскажи, мы – поверим,- отверг его сомнения проводник, – уж очень я люблю всякие истории слушать.
Бородач покомкал свою бороду, и махнул рукой.
– Ладно. Только не подумайте, что рехнулся я вдали от цивилизации.
Станция наша от моря не далеко стоит, десять человек нас. Метеорологи, биологи, я, ваш покорный слуга, порой геологи высаживаются. Раз в месяц гидроплан прилетает. Все новости по радио узнаем. Жизнь обычная у нас.
Романтикой и не пахнет. Наблюдения, эксперименты, обработка данных.
Обычная тягомотина. Да вот произошло прошлым летом событие. В июне.
Вдруг ночью, полярное свечение над нами началось. Ведь оно только зимой, как вам известно, наблюдается. А здесь – в разгар лета. Да такое сильное, что у нас рты пораскрывались. А к утру пропало. Да это же феномен! Такого за всю историю человека еще не было. Мы сразу депешу в институт подробную дали. А нам в ответ – за порчу казенного спирта вычтем из зарплаты. Не поверили, что мы ни в одном глазу. Мол, никто подобного чуда не видел, кроме вас. Ладно, думаем. Получим по шапке, дело привычное. К обеду шторма начались, пошел мой друг биолог Петя Сергеев гидростанцию проверить. Не сбило ли волнами приборы. Прибегает взбудораженный, и кричит. Пароход огромный пассажирский тонет. Мы, естественно, на берег кинулись. А ничего не видно. Только волны штормовые. Тут Петюню нашего, начальник станции в оборот взял. Дыхни, паршивец! Мало нам одного нагоняя, так ты еще выдумал. Признаюсь, у нас на станции розыгрыши в ходу, иначе со скуки сдохнешь. Да и от всяческих видений помогает. Бывалые полярники рассказывали, что за три года до нас, один из сотрудников умом подвинулся. Пригрезилось ему что – то необычное. Я вижу по Пете, не сочинял он ничего. Порасспросил потом.