Гласные алгебраичны, это величины и числа. Согласные – куски пространства.
* До сих пор Платон был великой священной вершиной, озаренной лучами богомольных глаз. А ты обращаешься с ним, как с кружками счетов, щелкаешь, считаешь. Не оскорбительно ли это для его памяти?
Я открываю страницы твоей книги, Платономерия…
* Учрежда<ется> общежитие звезд и людей.
* Грамматика, физиология, история, статистика, география – главы науки о небе.
Язык человека, строение мяса его тела, очередь поколений, строение толп, решетка множеств его дел, самое пространство, где он живет, чередование суши и моря – все подчиняется одному и тому же колебательному закону: 365 ± 48, где 48 суть удвоенные сутки Земли.
* Если бы человек менял свои размеры от размеров электрона до размеров вселенной, но оставался измеряющей единицей, его спутниками были бы одни и те же числа. Мир чисел не менялся бы от выбора единиц. Следовательно, законы числа остались бы одни и те же. При этом некоторые числа входили бы как постоянные спутники, другие врывались и исчезали в бесконечности, как кометы. Эта наличность чисел в кругу данных опыта образует небо чисел.
* Небо есть написанная на синей доске меловая задача…
* Я, точно кошка, слежу за числом, пока не пробежит мышь.
* Европейский разум не вылетел, как птенец из скорлупы веса и вещества.
* Ученость – печь, наполненная книгами.
* Можно годы и столетия смотреть на числа и они будут мертвы. Но иногда, точно от дуновения ветра, эти числа оживают <…> точно струны, на которых долго никто не играл.
И вот они заговорили…
* Я слышу тайну времени, <она> в уравнении: одно неизвестное руководит искусством, вещими делами.
Если стара краска, – ее очерк, удар кисти, способ мазка ищет будущее. Если очерк стар, – краска рвется в неизвестное, горит неизвестными и змеиными переливами открывает Америку.
Если слово старо, то мысль ищет новое. Если слово – пожар новым, то мысль стара.
Один и тот же ум может быть по очереди в разных искусствах, но сразу не может <охватить> два новых. Единство сознания и есть единица уравнения. Единичный опыт разума – отдельное уравнение. А два неизвестных одним уравнением не измеримы.
Если сознание есть измерение, то, расширяя это правило, видим: уравнение, собрание твердых величин – пространство, а единственное неизвестное – время.
Так как сознание одиноко, время – одного измерения.
Где много сознаний – много неизвестных, много времен.
Сознание есть решение уравнений, а число тайн, решаемых в данном уравнении, равно числу уравнений, то есть для отдельного сознания – одному. Поэтому время – одного измерения.