— Так ты брал ножнички?
— Посмотри в пепельнице.
Она открыла пепельницу, и из нее вывалились ножнички, булавки и тюбик гигиенической помады.
— Черт возьми, Дрю! — Она нагнулась, чтобы все это собрать.
— Оставь, — сказал он.
— Да оно по всему полу разлетелось.
Он остановился на светофоре.
— Ну и что? Это мой грузовик.
Сидни застонала и скрестила руки на груди.
— Отлично. Как угодно.
Дрю ничего не ответил, и в кабине повисло неловкое молчание. Он ехал через центр города, мимо темных витрин. Рождественские гирлянды все еще опутывали деревья, хотя после Рождества прошло уже несколько недель. В Бич Фолз электрические гирлянды оставляли на весь год для «украшения города». По крайней мере, именно так ответил мэр, когда один из граждан задал ему вопрос через «Бич Фолз Газет».
Дрю свернул на улицу Палмер и подъехал к дому Сидни. Притормозив, он повернулся и спросил:
— Так ты идешь на вечеринку или нет?
Сидни откинулась на спинку сиденья. Кажется, он не собирается отступать. Ну почему нельзя взять и забыть про это?
— Что ты будешь делать, если я откажусь?
— Пойду один.
Она удивленно приподняла бровь.
— Ты пойдешь без меня? — Они всегда проводили выходные вместе. А если поврозь, то на то бывала веская причина. Например, семейное торжество или еще что-нибудь такое. Сидни представила, что Дрю появится на какой-то вечеринке один, и все внутри сжалось в комок.
На вечеринке будет уйма девушек. В частности, Николь Робинсон. Сидни просто терпеть не могла Николь. Бесило все — платиновые волосы, акриловые ногти с французским маникюром, перебор с автозагаром. А больше всего бесило ее отношение — словно Сидни не стоила внимания, словно Николь не понимала, что Дрю мог найти в такой замухрышке.
Может, Сидни нужно просто пойти на вечеринку? Спрятать подальше упрямство и стеснительность и пойти?
— Сид. — Дрю покрепче ухватился за истертую кожу руля. — Мне не хочется торчать дома. Хочется пойти куда-нибудь и развлечься.
— Когда-то тебя это устраивало.
— Да, но теперь уже не устраивает.
Сидни попыталась заглянуть ему в глаза. Лицо у нее горело от зародившегося гнева и страха.
— Что ты хочешь сказать, Дрю? Что тебе наскучило проводить время вдвоем?
Дрю развернулся и облокотился на дверцу.
— Почему ты всегда по-своему истолковываешь мои слова?
— Но это же ты намекнул, что я скучная.
В последнее время такие перепалки случались часто. Причиной могло стать что угодно — от цвета рубашки Дрю до горчицы, которой не должно быть в гамбургере Сидни.
Она не могла объяснить, почему они ссорились. Когда завязывался скандал, она уже не могла остановиться. Словно смотрела на аварию в замедленной съемке — видела, что вот-вот это случится, но не могла предотвратить.