У самого входа на кладбище – могила Владимира Максимова. Его изгнали из СССР за его романы «Карантин» и «Семь дней творенья», сочли их антисоветскими. В Париже он основал журнал «Континент», действительно резко антисоветский. Затем возглавил «Интернационал сопротивления коммунизму» вместе с другим диссидентом – Буковским. С началом перестройки ему разрешили вернуться в Россию, он даже подружился с Горбачевым, но затем, когда увидел, что горбачевцы сдают Россию, ведут дело к развалу Советского Союза, резко выступил и против них, а после 1991 года и против Ельцина, стал писать статьи в «Правду»…
К российскому читателю только в конце 80-х годов стали возвращаться не прочтенные нами классики русской литературы – Евгений Замятин, Георгий Адамович, Алексей Ремизов, Георгий Иванов, Владимир Набоков, Иван Шмелев… За ними пришли еще и десятки других – поэты Владимир Злобин и Иван Савин, Владимир Смоленский, Георгий Раевский, Анна Присманова, Юрий Трубецкой, Дмитрий Кленовский, Анатолий Величковский, Иннокентий Анненский, Владислав Ходасевич, прозаики Владимир Варшавский, Яков Горбов, Сергей Шаршун, который к тому же был и известным художником… А вместе с ними вернулись Галич, Некрасов, Максимов, Синявский, который тоже похоронен недалеко от Парижа… Все вроде бы вернулось на круги своя…
Все ли? Одна из последних песен Галича называлась «Когда я вернусь…» Ни он, ни Тарковский, да и, пожалуй, большинство из оказавшихся на Западе диссидентов не вернулись в Россию, покончившую с коммунизмом. Почему? Не успели или не захотели? Это тот вопрос, который после распада СССР не раз задавал себе Павел Кузнецов, и не находил на него ответа…
…Через три дня по Анне Васильевне отслужили панихиду на рю Дарю, в кафедральном Свято-Александро-Невском соборе, который стал духовным центром русской эмиграции. Там хранится собрание редких икон, которые подарили собору из своих фамильных коллекций те, кому удалось вынести их из опаленной революцией России. Слава богу, здесь они уцелели. По парадоксу истории православный русский собор построили на улице названной в честь Пьера Бруно Дарю, который был государственным секретарем Франции и готовил русскую кампанию Наполеона Бонапарта.
И в этом соборе на Андрея вновь обрушился ливень знаменитых на весь мир имен. 12 июля 1918 года в нем венчались Пабло Пикассо и балерина Ольга Хохлова. Свидетелями были Жан Кокто, Макс Жакоб, Сергей Дягилев и Гийом Аполлинер. А потом уже и по самому скончавшемуся в Венеции Дягилеву здесь служили панихиду. В этом соборе отпевали Ивана Тургенева, Фёдора Шаляпина, Василия Кандинского, генерала Антона Деникина, Ивана Бунина, Андрея Тарковского, Булата Окуджаву, цвет русской интеллигенции. Как все переплелось! Когда под сводами собора хор пропел «Вечная память» и поминальные свечи, как бы по чьей-то команде сразу погасли, Андрей услышал голос бабушки, шедший откуда-то издалека: