– Это еще что-о-о, – протянул Милованов тоном знатока-гурмана. – А вот зашли бы вы сюда, когда окна еще были закрыты… Сколько он тут уже лежит? – спросил капитан юстиции, обратившись к человеку в возрасте.
– Трое суток точно, – ответил судмедэксперт, не поднимая головы от своей писанины.
– Трое суток! – поднял кверху указательный палец следователь Милованов и снял фуражку. – Представляете, какой от этого гражданина исходил дух? Если бы не соседи, учуявшие запах, он бы тут так и лежал… Кстати, – капитан юстиции посмотрел на Севу и задержал на мне свой взгляд, – где вы находились и что делали трое суток назад?
– Вам как: почасово или поминутно расписать? – поинтересовался я.
– Можно и по часам, – ответил Милованов.
– А какое сегодня число? – спросил я. Нет, я не валял дурака. Я правда не знал, какое сегодня число…
– Сегодня двадцать седьмое мая, среда, – ответил Милованов, подозрительно поглядывая на меня.
– Спасибо, – сказал и. И стал вспоминать…
Так: двадцать второго мая, это была пятница, я виделся с Геннадием Павловичем на автобусной остановке, где все и произошло. Потом допрос следователя Ермакова, беседа с шефом в телекомпании о случившемся на остановке и получение разрешения на ведение нового журналистского расследования.
Двадцать третьего мая, в субботу, я звонил Вове Чикину, был в гостях у Вити Жмуркина, а вечером брал интервью у Полины Шлыковой.
В воскресенье двадцать четвертого мая имел встречу и долгую беседу на камеру с адвокатом Бавыкиным, а ближе к вечеру того же дня поехал на Ленинский проспект и нанес визит чете Чекулаевых. После чего заглянул еще к их соседке старушке Дробышевой, что была свидетельницей скандала Александра Павлова с Анной Чекулаевой на лестничной площадке за несколько часов до ее убийства.
Двадцать пятого мая я звонил подполковнику Попенченко, после чего долго и безуспешно разыскивал бывшего следователя Седых, что вел три года назад дело об убийстве Анны Чекулаевой. Это он собрал материал о свершении убийства Александром Павловым, базируясь на «неопровержимых» уликах. Седых же и передавал дело в суд, который признал Павлова виновным и осудил его на двенадцать лет.
Разыскал. Имел с ним беседу под водочку.
Бывший следак Седых в подпитии рассказал мне о судмедэксперте Иване Лошакове. И на следующий день, двадцать шестого мая, во вторник, я говорил с этим Лошаковым и получил от него за немалые бабки копию медицинского освидетельствования трупа Анны Чекулаевой, по которому выходило, что убийца имел рост сто шестьдесят два – сто шестьдесят пять сантиметров (это максимум). В то время как рост у осужденного в убийстве Павлова был более ста восьмидесяти сантиметров.