— Лучше сяду вот здесь, — сказал я, опускаясь на кожаную подушечку.
Все воззрились на меня с дружелюбным любопытством. Я отпил варево, которое на вкус оказалось похоже на суп, сдобренный алкоголем.
— Туи был капитаном в армии, — объявила Кей. — У него и медали есть.
— Мой пресс-агент, — заметил я, мечтая, чтобы она заткнулась.
Стив приподнялся на локте и шутливо отдал мне честь.
— Капитан, войска преют на солнце. Как вам подать их — с кровью, прожаренными или с корочкой?
— Ну какой пошляк! — воскликнула Барбара.
Стив сделал большие глаза.
— Ну не знаю, мне показалось это смешным. А как вам, Луи?
— Неплохо, — ответил я, еще раз приникнув к чашке с варевом.
— Его зовут Туи, и это тебе известно, — отрезала Барбара, продолжая вести со Стивом какую-то личную битву. — Как вам горячий ром?
— Нравится, — солгал я и добавил, решив тоже принять участие в коллективном сотрясании воздуха: — Я уже пробовал, в Париже.
— Мы были в Париже в пятьдесят третьем, — подхватила жена писателя, поворачиваясь ко мне.
На книжной полке стоял стереопроигрыватель с уютно урчащей джазовой пластинкой. Жена писателя плотоядно облизала губы, точно собиралась откусить от меня кусочек, и подала мяч на мою половину поля:
— Я обожаю пластинки Бесси Смит, но они ужасно записаны — на нашем стерео слышны все царапины и шумы.
Кей разожгла свою трубочку и примостилась на полу, а писатель, ткнув пальцем в почерневшую дольку картофелины, сказал:
— Не могу спокойно слушать про нее, потому что сразу вспоминаю, как ужасна была ее смерть — она истекала кровью, но ее не приняли в больницу для белых. Я слышу боль в ее голосе.
— Ее голос проникает до самых глубин твоей души, — отозвался Стив.
Тут я понял, что они сыграют сейчас со мной в «пятый угол», как назвал один негритянский писатель подобную светскую игру. То есть бывают такие белые, которые обожают обсуждать негритянские «вопросы» и «проблемы» и считают своей обязанностью заводить подобные разговоры в обществе негров. Пожалуй, такое отношение к нам куда лучше отношения большинства беляков, которые стараются нас просто не замечать. Но я уже давненько не оказывался в центре подобной идиотской дискуссии.
Завела волынку жена Хэнка, сказав, что, по ее мнению, негры должны в массовом порядке эмигрировать с Юга, чтобы иметь возможность «консолидировать свой избирательный потенциал».
Стив и Кей немедленно бросились очертя голову за ней, потом и Хэнк с Барбарой внесли свою посильную лепту. Я допил горячую бурду и ухитрился втихаря налить себе чистый виски. Я оказался тихой и вежливой «проблемой» и все думал, как понравилась бы Сивилле эта тягомотина. Можете себе представить, они так увлеклись своей беседой, что забыли обо мне — кроме Барбары, та время от времени стреляла в меня глазами, точно изучала. Наконец, когда Кей закончила очередной монолог и занялась своей трубкой, Стив устремил на меня взгляд и спросил: