— А другого способа не было? — простонал Майкл.
Ему повезло, что я не пониже ударила. Сначала я хотела пнуть его ногой, но в последний момент вспомнила про свои убийственные туфли.
— Стрессовая реакция. — Я пожала плечами и снова разулась, пока мне не захотелось еще чего-нибудь натворить, и ощутила подошвами ног приятную прохладу бетона.
Майкл распрямился и оценивающе посмотрел на меня сверху вниз.
Не знаю, нравилось ли ему то, что он видел. Сама я была удивлена тому, что мне не все равно.
— А почему тебя так вдруг обеспокоило, настоящий я или нет? Несколько минут назад ты отказалась пожать мне руку, хотя твой брат и сказал, что видит меня.
— Сегодня непростой день. Все вывернулось наизнанку и перевернулось с ног на голову.
— Наверное, так даже лучше. — Майкл так ухмыльнулся, что я задумалась о том, о чем же он подумал про себя. — Ну, расскажи, что у тебя сегодня случилось такого особенного?
— Целой группы людей я раньше никогда не видела, это во-первых. Это сбило меня с толку. Наверное, правила меняются.
— А в чем заключаются эти правила?
— Я вижу людей из прошлого. — На площади громко били часы, но я говорила тихо. — Они не материальны, скорее похожи на кинопроекцию, и исчезают, когда пытаешься до них дотронуться. И я твердо уверена, что трех человек сразу, да еще и с пианино, я раньше не видела.
Впрочем, как и запряженного лошадьми экипажа.
— Но они хорошо играли. Бас был просто роскошный. — Майкл наклонил голову по направлению к дому — из открытых окон лилась музыка. — Да мне и до сих пор нравится.
— На тебя это, похоже, особого впечатления не производит. Раньше никто не видел и не слышал того же, что и я. Расскажи мне о себе, — попросила я, хотя и так все было ясно. Он такой же ненормальный, как и я.
— Скажем так, моя мама считала, что у меня много воображаемых друзей.
Я чуть подняла голову, чтобы получше рассмотреть лицо Майкла.
— Так это у тебя с детства?
Майкл кивнул.
— А у тебя?
— Началось четыре года назад. — После десятого удара часов стало очень тихо. Пора сменить тему. Отвлечь внимание. — Прости, что я тебя ударила.
— Прощаю. — Он подмигнул мне. — Думаю, с такой крошкой, как ты, я справлюсь.
Я прикусила язык. Так он и до шовинизма дойдет.
— Если я соглашусь принять твою помощь, как это будет выглядеть? Какие-нибудь… сеансы или типа того? Что ты со мной будешь делать? — Ого! Его глаза как-то опасно засветились. Я откашлялась. Надо бы повнимательнее подбирать выражения. — То есть для меня?
Майкл ответил, но огонь не погас.
— Для начала я бы хотел, чтобы ты рассказала мне о себе.