– Совершенно с вами согласна! – холодно заметила Соня. – Белла, ну что я тебе говорила? ТЕПЕРЬ ты видишь, что это за мальчишка?! Вот что, дорогой мой, чтобы духу твоего не было возле моей сестры! Я пока еще за нее отвечаю! Еще не хватало, чтобы она потеряла голову из-за вора!..
Братья Вагановы поднялись из-за стола одновременно.
– Он тебе не вор, детка, фильтруй базар! – мрачно сказал Юрка, одновременно отталкивая руку теребящей его Ксении. – Это мое дело было! Мое целиком, ясно? А Ромка что… художник просто.
– И я тебе не мальчишка! – сквозь зубы, зло бросил Ромка. И потрясенная Белка вдруг заметила, что парень почти на голову выше ее старшей сестры. – Мне через полтора года в армию идти! Нечего тут…
– Белла, ты слышишь?! – возмущенно воскликнула Соня, поворачиваясь к сестренке. И тут произошло то, что впоследствии Пашка называл «пробуждение Везувия». Тихая, послушная, никогда не спорящая со старшей сестрой, Белка вдруг вскочила из-за стола и бешено тряхнула растрепавшимися кудрями. В ее глазах стояли слезы, губы дрожали.
– Соня, выбирай выражения! – звенящим голосом выпалила она. – Они не воры! Даже Юрка! Они… они просто… Вот знаешь что?! Если бы ты у меня не могла ходить и нужна была бы операция… Я бы не только музей – я бы банк ограбила! Вот так! И я… я… все равно буду делать что хочу! И с кем хочу встречаться! Мне уже четырнадцать, и я взрослая! Дядя Шлема, скажите хоть вы ей!
Наступила тишина. Вся компания с изумлением смотрела на взъерошенную Белку. Атаманов с Батоном переглянулись и дружно подняли вверх большие пальцы.
– Белла… – растерянно прошептала Соня, оглядываясь в поисках поддержки. – Беллочка… что ты такое говоришь, господи?.. Это все солнце… Какой банк?! Какое ограбление?!. Кошмар!
– Ну вылитая Рахиль в молодости… – пробормотал Соломон Борисович. – Браво, Беллочка!
– Соня, все в порядке, не переживай! – бодро заявил Пашка. – Белка – наш человек! У нее своя голова на плечах, не мешай ребенку судьбу устраивать!
– Поддерживаю, – заметил и генерал Полторецкий. – Нино, у вас, кажется, было хорошее определение для таких ситуаций…
– Не стоит стоять на пути у паровоза, вот и все определение, – пожав плечами, отозвалась старая актриса. – Влюбленная женщина – это даже не паровоз, а самолет-истребитель! Все сметет на своем пути и не оглянется! Я в свое время могла сойти за целую эскадрилью «Ночные ведьмы»…
А Ромка не сказал ничего. Только стоял и смотрел через стол на Белку своими огромными зеленущими глазами – без улыбки, не отрываясь. И у нее уже не было сил ни отвести взгляд, ни вытереть слезы.