Преследование продолжалось в течение трех четвертей часа, но за это время «Аврааму Линкольну» не удалось выиграть ни одного фута. Ясно было, что при такой скорости невозможно догнать животное.
Капитан Фарагут яростно теребил свою густую бороду.
— Нед Ленд! — крикнул он. Канадец подошел.
— Ну, господин китолов, — обратился к нему капитан, — нужна ли вам шлюпка?
— Нет, — ответил гарпунщик. — Эту бестию не возьмешь, пока она сама не дастся в руки.
— Что же делать?
— Поднять давление пара, если это возможно. Я же, С вашего позволения, помещусь на носу и, как только мы подойдем к нему достаточно близко, брошу гарпун.
— Хорошо, Нед, — сказал капитан и по переговорной трубе передал приказ:
— Поднять пары!
Нед Ленд отправился на свой пост. Топки были загружены новой порцией угля, и винт стал давать сорок три оборота в минуту. Брошенный в воду лаг показал, что «Авраам Линкольн» движется со скоростью восемнадцати с половиной миль в час.
Но проклятое животное также стало делать по восемнадцати с половиной миль в час.
В течение часа фрегат шел с этой скоростью, не выиграв ни одного сантиметра расстояния. Это было унизительно для самого быстроходного судна американского флота.
Вся команда была охвачена бешенством. Матросы отчаянно ругали чудовище, но оно презрительно молчало. Капитан Фарагут уже не теребил свою бороду, а кусал ее.
Инженера снова призвали на мостик.
— Вы довели давление до предела? — спросил капитан.
— Да, — ответил инженер.
— До скольких атмосфер? — До шести с половиной.
— Доведите до десяти!
Это было чисто американское приказание. Лучше не мог сказать даже капитан парохода на Миссисипи, стремящийся обогнать конкурента.
— Консель, — сказал я своему славному слуге, стоявшему рядом, — знаешь ли ты, что мы, вероятнее всего, взлетим на воздух?
— Как будет угодно хозяину, — ответил Консель.
Признаюсь, мне понравилась безумная смелость капитана.
Кочегары снова засыпали уголь на колосники. Вентиляторы нагнетали воздух в топки. Давление пара усилилось. «Авраам Линкольн» рванулся вперед. Мачты его дрожали до самого основания, и вихри дыма едва прорывались наружу сквозь узкие отверстия труб.
Вторично был брошен лаг.
— Сколько? — спросил капитан.
— Девятнадцать и три десятых мили.
— Поднять еще давление!
Инженер повиновался. Стрелка манометра показала десять атмосфер. Но и чудовище, видно, «развело пары» — без какого бы то ни было заметного усилия оно также плыло теперь со скоростью девятнадцати и трех десятых мили в час…
Какая погоня! Нет, я не могу описать своего волнения.
Я весь дрожал от возбуждения.