– Ты учился в интернате? – удивилась она.
– С двенадцати лет. До этого я посещал школу здесь, в Эвронии. Кстати, в нее я планирую отдать и Аннабель.
Ее рука с булочкой замерла в воздухе.
– Ты планируешь отправить ее в интернат, когда она станет старше?
При одной лишь мысли об этом Руби бросило в дрожь.
– Не знаю. Нужно будет посмотреть, как Аннабель будет учиться и взаимодействовать с окружающими. Поживем – увидим.
Руби почувствовала некоторое облегчение, но этого ей оказалось недостаточно. Она не имела права вмешиваться в дела этой семьи, но промолчать не могла.
– Не думаю, что тебе следует отправлять ее в интернат.
– Почему? – удивился он.
– Я просто сомневаюсь, что обстановка интерната подойдет для нее. – Подавшись вперед, она коснулась его руки. – Я должна кое о чем тебе рассказать.
– О чем?
Она улыбнулась:
– Сегодня я наблюдала за Аннабель в детском саду и почти уверена, что она разговаривала с другим ребенком.
– Что?
Она кивнула:
– Это был маленький мальчик. Они вместе играли. Я находилась в другом конце комнаты, но увидела, как она подняла глаза на своего друга, и ее губы зашевелились. Мальчик поднял голову и молча посмотрел на нее. Это означает, что она что-то ему сказала, и он ее услышал. Но после этого она продолжила общаться с другими детьми с помощью знаков. Наверное, реакция ее друга напомнила ей о том, что она не говорит.
Алекс смотрел на нее так, словно с трудом ей верил. Его лицо одновременно выражало удивление и облегчение.
– Но ты не слышала ее? – спросил он.
– Нет. Я сидела слишком далеко от нее. К тому же в комнате для игр было шумно.
– Это хорошо, не так ли?
– Надеюсь, что так. Суть явления избирательной немоты состоит в том, что в одних ситуациях ребенок разговаривает, а в других нет.
– Каковы твои прогнозы?
– Я вижу происходящие с ней изменения, Алекс. Они незначительны, но постоянны. Аннабель – маленький цветочек, который только сейчас начинает распускаться. Мы должны лелеять ее, позволять ей развиваться в том темпе, который ей подходит.
Алекс кивнул:
– Я тоже так считаю. Я не хотел об этом говорить, но, когда мы с ней на днях смотрели фотографии, мне показалось, что она тихо произнесла звук «м».
– Ты подумал, что она хочет сказать «мама»?
Он грустно улыбнулся и переплел свои пальцы с ее:
– По-твоему, я принимаю желаемое за действительное?
Руби покачала головой:
– Я думаю, что ты ведешь себя как любой нормальный родитель, Алекс. На первое место ты ставишь благополучие своего ребенка.
– И ты тоже.
Он произнес эти слова так тихо, что ей показалось, что они ей послышались. Но его голубые глаза смотрели на нее так пристально, что все ее сомнения сразу улетучились. Намек ей был понятен. Алекс признал то, в чем она сама еще себе не призналась.