– На самом деле игрок черными ждет хода противника… уже целых восемьдесят лет.
– Ну, тогда я куплю их у вас еще не скоро!.. – простодушно заметил Элиас.
Таинственный антиквар сделал шаг к витрине, словно чтобы получше рассмотреть посетителя.
И вдруг его светлые глаза удивленно округлились. Подавив сильное волнение, он тихо сказал:
– Зоф, меня зовут Густав Зоф.
– Очень приятно. Элиас Эйн. Зовите меня просто Элиасом.
Они раскланялись, не переставая наблюдать друг за другом.
– Герр Зоф, – продолжил Элиас учтиво, – позвольте вручить вам мою визитку. В том случае, если эта партия когда-нибудь закончится, я, быть может, смог бы предложить вам хорошую цену…
– Благодарю, – рассеянно ответил старый торговец, думая о чем-то другом.
Но когда Элиас уже приготовился переступить порог, тот его окликнул:
– Простите меня, герр Эйн, на самом деле я хотел бы заключить с вами сделку…
Элиас наклонил голову.
– Я готов уступить вам шахматы… – продолжил Зоф, – при условии… ведь это уникальная вещь, знаете ли… При условии, что вы согласитесь закончить эту партию, играя против меня. Что скажете?
– Ну что ж, я только что переехал в Браунау… И буду не против приятной компании. Согласен! Скажем, завтра вечером?
– Очень хорошо! Тогда до завтра, – заключил Зоф и стал задумчиво смотреть, как Элиас медленно удаляется по извивам мощеной улицы.
Прошло уже семь дней, как Элиас поселился в Браунау, но многие его вещи по-прежнему находились в картонных коробках, наваленных в прихожей возле входной двери.
Дом Элиас приобрел очень быстро. И осмотрел его всего один раз, так что не был особенно удивлен, когда, разбирая эту груду и разнося вещи по комнатам, случайно обнаружил на антресольном этаже за лестницей помещение, о существовании которого даже не подозревал. Это была маленькая комнатка, со стенами, выкрашенными голубой краской, бывшая детская.
Удивляла лишь ее хорошая сохранность; можно было подумать, что в отличие от остальных комнат время ее почти не коснулось. Хотя агент по недвижимости и уверял его, что в доме никто не жил уже много лет.
* * *
Было одиннадцать часов утра, когда Элиас внезапно ощутил большую усталость. Приписав ее своим хлопотам по обустройству на новом месте, он присел на детскую кроватку, оставленную в углу голубой комнаты, и ненадолго закрыл глаза.
Вдруг из-за накатившей на него сонливости, которой он наверняка был обязан возрасту, а может, и игре судьбы, его рука выронила трость на пол.
Элиас удивился необычному звуку, который издала палка, упав на косые плашки паркета.
Старик продолжил лежать, но его правый глаз медленно открылся и осмотрел пол в этом месте. И он заметил щель, которая выдавала присутствие замаскированного люка.