Все жизнеописания были построены по одной схеме, но различались по объему; некоторые укладывались в несколько строк, другие растягивались на десятки страниц.
Вид пылающих букв Книги завораживал: в ней содержались записи о жизни и смерти всего человечества.
Для чего она была составлена? Каким Великим Зодчим? Элиас не имел об этом ни малейшего понятия.
И чьей прилежной рукой велась эта Регистрационная книга?
«Виктор Орбан, родился 14 апреля 1902 года в Нью-Йорке; скончался 12 мая 1947 года в Будапеште… (непонятные цифры) родился по воле своей матери Андры Клемент, дочери Ангелы Миллер <…> и Натана Дамиана, сына Густава Дамиана <…>. Семья, строго соблюдавшая обряды. 17092. Союз заключен Натаном <…>, 14 декабря 1923 года в Нью-Йорке (ряд шифрованных сведений)».
* * *
Элиас Эйн – всего лишь мелкий венский страховщик на пенсии, последний и бездетный наследник, с почти угасшей историей, ничего не имевший и никем не бывший, вдруг оказался один на один с тем, что подобало назвать Книгой Жизни.
Несколько часов подряд он бодрствовал при свете фонарей, поглощенный чтением этих документальных и часто невразумительных рассказов в зашифрованных томах. Их тут было столько! За стоявшими на самом виду обнаружились и другие, так что скоро он пришел к убеждению: целой жизни не хватит для прочтения такого количества текстов.
Несмотря на время, проведенное за их изучением, его рассудок оставался ясным. Тогда-то и пришла ему в голову мысль: «Если в этих книгах заключены рассказы о каждой человеческой жизни на Земле, как прошлой, так и настоящей, там наверняка упоминается и о судьбе Анны». Память о ней всегда была его наваждением…
И тогда, придя в возбуждение, он стал блуждать по бесконечным коридорам в поисках тома, помеченного буквами К/А и заключавшего в себе историю той, о ком он жалел больше, чем о ком бы то ни было. Каково же было волнение Элиаса, когда после долгих минут он взял наконец его в руки.
Устроившись за рабочим столом, Элиас начал лихорадочно читать:
«Анна Каспер, дочь Исаака и Марии Каспер, родилась 12 августа 1974 года, погибла в Вене в автомобильной аварии…»
Далее следовал большой закодированный пассаж, к которым Элиас почти привык, но по-прежнему был не способен их расшифровать. Этот был настолько внушительным, что занимал больше двух страниц.
Он продолжил читать понятные части текста.
«Счастливое детство, любовь родителей. <…> Учеба в Вене, блестящая студентка <…>».
Не успел Элиас закончить отрывок, как по его щекам неожиданно потекли слезы. Он вспомнил тот единственный, неповторимый миг, когда она, молодая и полная надежд, появилась в дальнем зале венского кафе «Бравслаф».