– Стрельба из винтовки?
– Мой отец разбирался в огнестрельном оружии. Он состоял в научном военном отряде. Он меня обучал.
– Он умер, насколько я понимаю.
– Да. И моя мать тоже.
Он обвел взглядом мой наряд.
– И, насколько я понимаю, у тебя не осталось живых родственников.
Конечно, идиот! Если бы у меня были бабушка или дедушка, разве я была бы беспризорной?
– Это так.
Он кивнул и хлопнул ладонью по столу.
– Ну что ж: посмотрим, насколько ты хороша.
Я с места не сдвинулась.
– Или у тебя есть вопросы? – поинтересовался он.
Я не могла не спросить:
– А почему я должна поверить, что меня не поймают? На том, что я работаю.
Он улыбнулся.
– Видишь ли, мы не оформляем тебя на работу. Ты предоставляешь услугу, а не работаешь. Ты ведь не можете работать, пока спишь! – Он рассмеялся. – Так что та щедрая плата, которую мы тебе обеспечим, это не заработок, а стипендия. – Он отодвинул стул и встал. – Не беспокойся. Тут все взаимовыгодно. Ты нам нужна не меньше, чем мы – тебе. А теперь пойдем и проверим, что ты можешь делать.
* * *
Мистер Тинненбом представил меня старушке по имени Дорис: ее приставили ко мне в качестве личного куратора. У нее были седые волосы, типичные для всех старичков, но тело балерины. Она была одета по характерной для старичков моде: ретро-костюм с современными деталями. Ее костюм был классическим для 40-х годов XX века, а вот тоненькую талию обхватывал силовой ремень. У нее явно были удалены ребра. Она отвела меня в спортзал и проверила фехтование, стрельбу из лука, а также общую выносливость, силу и гибкость. Они не собирались верить мне на слово: вдруг кто-то из старичков решит победить на соревнованиях по фехтованию.
Осталась только стрельба из винтовки. К такому они готовы не были, так что нам пришлось отправиться в тир. Мы с Тинненбомом сели в лимузин и ехали куда-то минут двадцать. Оказавшись в закрытом небольшом салоне, он закашлялся, сморщил нос и прижал к нему носовой платок. Я не сомневаюсь, что так он отреагировал на мой о-де-беспризорник. Тут мы были квиты: меня тошнило от искусственного запаха его одеколона. Он на меня даже не смотрел: всю дорогу читал что-то со своего мини-экранчика.
Но внимание Тинненбома снова оказалось сосредоточено на мне, как только мы приехали в тир и управляющий сунул мне в руки винтовку. Это движение вернуло меня на три года назад: тогда мне было тринадцать и мой отец проделал точно то же.
Я тогда запротестовала: винтовка слишком большая и тяжелая, она мне не по руке! Мне не хотелось признаваться, что я испугалась и предпочту, чтобы мы с ним пошли ловить рыбу или отправились в поход.