Я не могла не прикасаться к своему лицу. Моя новая кожа была настолько гладкой, что напомнила мне то время, когда Тайлер был еще младенцем и я гладила его пухленькие щечки. Мама говорила, что я их готова протереть до дыр.
Тайлер.
Я попыталась представить себе, что он сейчас делает. Надежен ли тот дом, который нашел Майкл? Есть ли у них одеяла, чтобы не замерзнуть?
Мне стало стыдно, что я лежу на такой шикарной кровати с миллионом подушек. Хотя эта комната была всего лишь еще одной частью этого крупного заведения, ее обустроили как комнату для гостей. Около кровати стоял графин с водой и вазочка с ромашками. Она напомнила мне гостевую комнату в нашем прежнем доме: мама обставляла ее с такой заботой!
Я посмотрела на еду, которую мне оставили рядом с кроватью: картофельный суп, сыр и несколько сортов крекеров в пачках. Я была настолько усталая, что даже есть почти не хотелось. Почти. Я съела суп и сыр, но оставила крекеры, чтобы отнести Майклу и Тайлеру потом, когда меня наконец отпустят.
* * *
Только когда я проснулась утром, то поняла, что в этой поддельной гостевой комнате не хватало одного: окна. Когда я раздвинула миткалевые занавески у меня над кроватью, то увидела только стену.
Я прошла к двери и прижалась к ней ухом. Мне слышен был только невнятный гул офисного здания. Я попыталась ее открыть, чтобы выглянуть в коридор, но она оказалась заперта. При мысли о том, что я оказалась в плену, у меня начало колотиться сердце. Я пару раз глубоко вздохнула и сказала себе, что дверь заперта для того, чтобы защитить меня.
На мне была белая пижама, которая накануне вечером обнаружилась на кровати. Я открыла шкаф в поисках одежды, но тут увидела свое отражение в большом зеркале, укрепленном на внутренней стороне дверцы. Я ахнула.
Я стала красавицей.
Это по-прежнему было мое лицо, с мамиными глазами и папиными скулами – но оно стало настолько лучше! Моя кожа сияла безупречным здоровьем. Мои скулы стали заметнее. Вот что могут сделать деньги! Именно так способна была бы выглядеть любая девушка, если бы у нее были неисчерпаемые средства. Я приблизилась к зеркалу и заглянула в свои глаза, все еще подчеркнутые вчерашним макияжем.
Я не красилась уже год. Что скажет Майкл, когда меня увидит?
Я заглянула в глубь шкафа. Внутри висел всего один предмет одежды. Больничная рубашка.
Дорис отперла дверь и вошла: перетянутый поясом брючный костюм, слишком веселая улыбка.
– Доброе утро, Кэлли. – Она всмотрелась в мое лицо. – Как спалось?
– Отлично.
– Над тобой так удачно поработали! – Она проинспектировала мою кожу и привалилась к стене, снова забарабанив по ней ногтями. Эта ее привычка уже начала меня раздражать. – О макияже не беспокойся. Мы его обновим позже. Иди за мной.