– Пойду к друзьям, – сказал он.
Мэдисон проглотила ананас и вежливо улыбнулась.
– Было очень приятно снова увидеться, Блейк.
– Хорошего вечера, Мэдисон. – А потом он улыбнулся мне. – До встречи, Кэлли.
Вскинув голову, он развернулся на месте почти танцевальным па.
Я ему своего имени не говорила. Он как-то его узнал!
Я смотрела, как он уходит, держа руки в карманах. Мне стало немного лучше.
«Послушай… пожалуйста…»
Я похолодела. Нет! Опять этот Голос! У меня в голове. Если я его себе вообразила, значит, воображение у меня отличное: он звучал настолько реально! Все идет не так. Мне надо отсюда выбираться.
Что бы ни было источником этого Голоса – мой разум или кто-то посторонний, – следующие слова стали болезненными уколами.
«Слушай… важно… Кэлли… не возвращайся… в “Лучшие цели”».
Я остолбенело стояла в клубе. Неужели это какая-то реакция на наркоз, который дали мне в «ЛЦ»? Или это как-то связано с чипом?
Я повернулась к Мэдисон.
«Ничего ей не говори!»
Мэдисон крепко схватила меня за локоть.
– Помни. Правила. Насчет. Парней!
Она сопровождала каждое слово покачиванием указательного пальца.
Мэдисон вернула меня к реальности. Она выглядела как поп-звезда, но вела себя как старая бабка.
– Слушай! – сказала она, и ее косая челка снова упала ей на глаз. – Это важно.
– О каком это правиле идет речь? – нейтрально спросила я.
– Сама знаешь. – Она понизила голос. – Никакого секса. – Она подняла брови. – Особенно с настоящими тинейджерами.
– Как это «особенно»? Если это правило, то там не должно быть никакого «особенно».
– Ты же понимаешь, о чем я. – Она округлила глаза. – Просто забудь про этого парня.
С голосами, звучащими прямо в голове, у меня были гораздо более серьезные поводы для тревоги.
– Про какого парня? – спросила я.
Это ее насмешило.
Блейк стоял с приятелями в дальней части клуба.
– Так он не знает, что мы арендаторы? – спросила я.
– Ты что, контракт не читала, девочка? Конечно, не знает! Нам не положено ничего рассказывать посторонним.
– Кто сейчас читает контракты?
Я пожала плечами. Блейк посмотрел на меня через зал, притягивая взглядом.
Мэдисон недовольно скрестила руки, сверкавшие от блесток.
– Допивай-ка свой кофе.
Я выпила всю чашку, поморщившись от горечи. Может, это поможет мне прийти в себя. Может, это полностью прогонит Голос.
– В чем дело? Не пьешь черный кофе без сахара? – удивилась она.
У меня зудело во рту.
– Нет. Никогда.
Прежде я пила только латте, очень сладкий и со взбитыми сливками – еще до войны.
– Считай его необходимым лекарством. – Мэдисон взглянула на часы. – Господи, как поздно! Мне пора. – Она открыла свою крошечную сумочку и что-то оттуда извлекла. – Держи, Кэлли, милочка. Моя визитка.