Ветер был сильный и переменчивый в тот день, его порывы то и дело заставляли лодочников решать, как им быть. Сейчас ветер гнал густую рябь по Луаре от Шесси — в строну Солони. Но едва Жанна ступила на борт шаланды, как ветер переменился и стал попутным, точно говорил: «Добро пожаловать, я к вашим услугам!»
Сама Жанна не обратила на это внимание — ее мысли занимала скорая встреча с городом, о котором она столько слышала и считала родным для себя, но Орлеанский Бастард рассмеялся:
— Хорошее начало! — Он переглянулся с Ла Иром. — Она и впрямь — волшебница!
Лодочники из Шесси, наслышанные о Деве, смотрели на нее, как на святую.
…И вот они уже плыли по весенней воде мимо зеленеющих, поросших молодыми ивами островов — вот они обогнули Бурдон, проплыли между гигантскими островами Бычий и Верхний.
А вот и берег. В пол-лье поднимался небольшой городок Шесси…
В пятницу 29 апреля, поздним вечером, сверкая серебристым панцирем, Жанна торжественно въехала на белом коне через Бургундские ворота в Орлеан. Быстро темнело, и ее сопровождало факельное шествие. Впереди шли священники с хоругвями. Протяжно ныли волынки шотландского полка, играя марш Роберта Брюса. По правую руку от Жанны ехал Орлеанский Бастард в черном доспехе, на роскошно убранной лошади, по левую — знаменосец Баск. За Жанной следовали Ла Ир, Жан де Новелонпон и Бертран де Пуланжи, оруженосец Жан д’Олон и ее братья — Жак и Пьер д’Арки, прочие многочисленные рыцари, оруженосцы, герольды и пажи.
Звенели колокола, восторженно гудела толпа, исстрадавшаяся за долгие месяцы от изнурительной осады и все свои надежды возлагавшая на грядущую Деву. Пышная свита Жанны вдохновляла орлеанцев — они верили в близкие перемены. Точно сам ее приезд уже казался избавлением от ненавистных англичан. И Жанна понимала — она не могла обмануть ожидания этих людей. Не имела на это право. Скорее она погибла бы, чем позволила себе нарушить клятву. Только борьба — до последней капли крови, а лучше — до полной победы.
Один из факельщиков неловким движением запалил краешек знамени, толпа замерла, но Жанна, сразу оценив ситуацию, повернула коня и ухватила рукой в железной перчатке край штандарта. Огонь был потушен мгновенно.
Толпа облегченно выдохнула — да эта Жанна не промах! Как она ловка, не растерялась, другие офицеры и сообразить не успели, что случилось… «Жанна, Дева Жанна!» — дружно выкрикивали горожане. — «Спаси Орлеан! И благослови тебя Господь!»
Жанна в окружении свиты проследовала от Бургундских ворот до Ренарских, к дому одного из самых богатых и уважаемых граждан города — главного казначея герцогства Жака де Буше. Того самого, который время от времени переплывал Ла-Манш, дабы отчитаться в Лондоне перед своим сеньором, Карлом Орлеанским, сколько средств потрачено на войну и сколько получено налогов с герцогских земель. И все это время, пока Жанна ехала по улицам, толпа только нарастала и гудела еще сильнее.