- Ари, - шепчет он на ухо, - может случиться так, что в сговоре с оборотнями Кале успеет сказать им о Пенелопе, - ну надо же, действительно придется так назвать дочку! - И те вполне могут догадаться, чьи гены будут намешаны в ней. Это опасно, хоть мы с Барсом и постараемся оградить вас от всяких внешних вмешательств и покушений. Будь благоразумна, пожалуйста, и не затевай лишних конфликтов. Не иди на поводу у своей вспыльчивости. Это может обернуться против вас с маленькой, - его ладонь медленно перемещается на пока еще незаметный животик, мягко поглаживая и даря чувство умиротворения.
Когда мне надоедает играть пай-девочку, я поворачиваюсь к нему лицом и вижу крайнюю обеспокоенность в глазах:
- У меня хорошее предчувствие, Дор. Все пройдет именно так, как мы того и хотели.
- Твоя беспечность сейчас хуже всего, - хмурится Ди, - а я не прощу себе, если с вами что-нибудь случится.
- Ты хотел наложить на меня дополнительную защиту, - внезапно вспоминаю обрывок разговора за ужином, настраивая своего дракона на серьезный лад и заодно отвлекая от невеселых мыслей.
Дориан только кивает, опрокидывая меня на спину и седлая бедра, но я не чувствую тяжести его тела, только будоражащее прикосновение кожи, отчего мысли теряются, но лукавый взгляд возвращает их на свое место:
- Ари, сосредоточься...
Что я и делаю, пока Дор держит одну свою ладонь на уровне моего сердца, вторую - у живота.От его рук по телу распространяется приятное тепло, а истинным зрением я могу наблюдать, как кожу опоясывает тонкая паутинка защитной оболочки лазурного цвета. Как интересно! Не думала, что Призрачные драконы в силах сделать такое. Словно в подтверждение моих слов, Дориан поясняет:
- Это физический щит. Охранит тебя от любого вида нападения, кроме прямого телесного контакта. Но я надеюсь, никто не решит поднять на тебя руку, - почти шепотом добавляет он, и я понимаю: в противном случае рискнувший сотворить такое труп. В живых его Дориан не оставит.
Закончив с процедурой, мой любимый дракон тяжело вздыхает, и я понимаю, что на это ушла значительная часть его сил. Он тяжело опускается рядом, прикрывает глаза, и мне хватает мгновения, чтобы прикоснуться к его губам своими, влив в него небольшую часть своего резерва. Мгновенно распахнув глаза, он вновь нависает надо мной и сердито шипит:
- Никогда больше так не делай, упертая сирена, слышишь?! Не хватало еще ребенку навредить от твоих самовольных планов.
- Это тебе привет от Пенелопы, - обиженно отзываюсь я, отворачиваясь, и чувствую, как сжимаются в кольцо его руки, притягивая меня к себе. Больше мы не разговариваем, но мне слов совсем не требуется. Я знаю, что он просто очень сильно беспокоится за нас.