– Сьере Атти! Всё нормально. Все работали. Ничего не случилось. Как обычно.
– Досе Аруанн расскажешь. Ясно? Мне пока рано. Ещё два года, всё-таки.
– Угу, понял, сьере Атти.
Убегает. Мы вваливаемся в заполненную людьми кухню, благо время ужина, и вдруг воцаряется тишина, хотя только что все разговаривали, перешучивались, смеялись…
– Эй, Урия! Давай нам поесть! Голодные – страсть!
Кричит во всю богатырскую стать Дож. Повариха появляется, на лице сердитое выражение:
– Чего орёшь? Голодным не останешься!
И переключается на меня:
– А вам не стыдно, сьере Атти?! Я вчера готовила-готовила – а вы корочку хлеба съели за весь день, да ещё и лес ушли – ужин пропал! Доса Аруанн ни крошечки в рот не взяла! На обеде с сервами вместе кашу ели, а я опять готовила- готовила, и всё зря! Сейчас ужин мастерила половину дня, отнесли его в ваши покои! Доса Аруанн уже трижды спрашивала, когда вы явитесь! А вы опять на кухню?! Ничего вам не дам! Идите, с матушкой у себя обедайте!
Топает ногой, и, обращаясь к моим парням, буквально рычит:
– Миски берите! Олухи!..
Парни виновато смотрят на меня, а Дож шепчет громоподобным шёпотом, от которого дрожит посуда на столах:
– Урия такая! Как сказала, так и сделает!
Я смеюсь, беззаботно и счастливо, потом говорю в спину:
– Простите, тётушка! Больше такого не повторится, обещаю!
И тут меня тянут за рукав, оборачиваюсь – Эрайя.
Потупив глазки и, как обычно, спрятав руки под фартук, лепечет:
– Сьере… Атти… Вас матушка к себе зовёт…
– Иду.
И тут вваливается довольный Юм.
– О! Вовремя! Сделал заказ?
Тот удовлетворённо кивает и выдаёт:
– Не у каждого графа такая есть, сьере Атти!
Я киваю ему в ответ:
– Если понравится – скажу спасибо!
Все охают – опять неслыханная доселе вещь! А я шутливо разворачиваю девушку за хрупкие на удивление плечики:
– Веди, Сусанин…
– Сусаноо? А это кто?
Смеюсь – у меня сейчас удивительно хорошее и доброе настроение:
– А это проводник, который взялся провести купцов короткой дорогой, да заблудился.
Она оборачивается, едва не падает, споткнувшись. Едва успеваю поймать девушку за руку. Девочка тихо благодарит, потом опять спрашивает:
– Но ведь заблудиться каждый может…
– Может. Но не в таком случае.
– В каком?
– До соседнего двора в родной деревне провожал…
Оба смеёмся, и когда поднимаемся по лестнице, я вижу, как у Эрайи время от времени вздрагивают плечи от сдерживаемого смеха. Интересно, а тут анекдоты в ходу?..
…Печку, точнее, самогонный аппарат сложили за три дня. Потом неделю сушили, прикрыв соломой, чтобы спрятать глину от солнечных лучей. С Вольхой я намучался – уж больно тот хотел соорудить привычную ему печку. А она тут как раз и не нужна! Вмуровали котёл, привезённый из Саля, сверху – крышку конусом, со вставленной неё спиралью из меди, проходящую через деревянное корыто с ледяной водой. Промазали всё той же глиной, готово! Можно запускать вроде. Ан, нет. Надо высушить сперва, потом прожечь-протопить, и лишь тогда потихоньку запускать. Так что две недели потеряно на подготовку. Зато за третью перегнали половину большой бочки сразу! И заказ сьере Ушура закончили раньше срока. Купец, кстати, не выдержал, сам явился за товаром. Ну, не сам, а прислал своего слугу, того самого парня, что проверял первую партию самогона в трактире, Гур. Человек с ледяными глазами профессионального убийцы. Может, и так. Мы проверяем партию товара вместе, сервы с бодрыми криками закатывают тару на воз, жалобно скрипящий под весом почти тонны спирта, а доверенный шарит по двору своими глазами, выискивая неизвестное и непонятное. Ну-ну… Агрегат давно в сарай упрятан. Его и не найдёшь, если не знаешь что искать, и зачем…