…Матушка у меня всё же умница, и сразу уловила суть дела:
– Ты хочешь разозлить дель Лари, чтобы он забыл обо всём и ринулся на тебя сразу, как только стает снег?
– Совершенно верно.
Удовлетворённо киваю:
– Весенние работы не позволят графу оторвать много сервов от земли, и в бой пойдёт не так много народа. Основная масса крепостных уцелеет, а, следовательно, перейдёт под нашу руку.
– А если дель Лари успеет объединиться с дель Эстори?
– Там точно такая же ситуация, самое большее, что будет с их стороны, даже если они пойдут вместе – десяток рыцарей, полсотни наёмников…
Тут я скривился настолько презрительно, как только смог…
– …И, думаю, сотни две ополченцев. Может – три. Не больше. Мы перемелем их в одной битве. Потом сразу же захватим земли обоих лордов и присоединим их к Парда. У дель Эстори огромные залежи великолепной железной руды. У дель Лари – гигантские пахотные угодья. Баронство станет полностью замкнутым на себя. То есть, мы сможем обойтись и без внешних закупок продовольствия и фуража, пустив освободившиеся средства в дело. Сьере Ушур предлагает мне принять половинное участие в экспедиции за океан. Вроде бы там есть земли и люди. Плюс четыре новых замка и крепость, которые значительно усилят мощь баронства.
– Хм… Ты говоришь так, будто уже выиграл эту войну…
Киваю в ответ и расплываюсь в улыбке:
– А разве нет? Война пойдёт на моих условиях, и по моим правилам. Значит, я уже выиграл её.
Доса Аруанн несмело улыбается в ответ, но тут нашу беседу прерывает тихий всхлип:
– Когда вы меня казните?..
Перевожу взгляд на девчонку.
– С чего ты решила, что я тебя убью?
– Но вы же столько тут наговорили всякого… Если кто посторонний узнает, то вам не выиграть войну…
– Вот потому то, девочка моя, ты и будешь под моим личным присмотром. И постоянно при мне. На моих глазах. Утром. Днём. Вечером. Ночью. Чтобы все видели тебя рядом со мной. И знали об этом. И вести себя ты будешь так, словно и есть законная дочь графа дель Лари. Скажу больше – ты даже поедешь со мной на Совет Властителей Фиори. В качестве моей любовницы. Тебе сошьют самые лучшие платья, самую лучшую обувь, оденут самые дорогие украшения и самые большие драгоценности. И целый месяц ты будешь наслаждаться положением, которое тебе не досталось, и которое принадлежит сейчас твоей точной копии лишь потому, что её мать благороднорождённая. Так что, девочка моя, постарайся оправдать свою жизнь…
Она всхлипывает, утирая слёзы рукавом:
– Вы даже имя моё не спросили, сьере лорд… А так делают лишь с теми, кого всё-равно убьют…