Проходит несколько часов. Иду в прихожую. Я подскакиваю от каждого звука.
Я должна расслабиться. Подъехавший лимузин послужит мне предупреждением.
Решаю сделать еще кофе. Пью одну чашку. Потом еще одну. И еще. Я нервная, но всё же лучше, чем в полудреме.
Часы тянутся один за одним. Что если я просчиталась? И он приедет завтра?
Но, нет. Я отмечала каждый день. Стоунхарт сказал, что уедет на пятнадцать дней. Сегодня он должен вернуться.
Три часа дня. Четыре. Пять, шесть. Но никаких признаков Стоунхарта.
Я изо всех сил стараюсь не зевать каждые пять минут. Кофеина и след простыл. Я чувствую себя уставшей. Мне нужно быть в отличной форме, когда вернется Стоунхарт. Ну, по крайней мере, снаружи.
Я смотрю на свое отражение в окне. Красное платье, одетое на мне, слегка помято.
Мне хочется пойти сейчас к шкафу и надеть свежий наряд. Хорошая идея. По крайней мере, это поможет мне отвлечься.
Я иду в свою часть дома и меняю наряд. Уже почти семь, на улице стемнело.
Почему Стоунхарт так задерживается? Может быть что-то случилось? Я даже не знаю, куда он уехал.
Я не могу никуда пойти. Я должна сидеть и ждать Стоунхарта, как верный щенок, что бы не происходило.
Замечаю открытую книгу на кровати. Я запихиваю кулак в рот, чтобы подавить огромный зевок. Чтение поможет убить время и отвлечься.
Беру книгу и сворачиваюсь в кресле. Подушки всегда были такими мягкими?
Укрываюсь одеялом и пытаюсь сосредоточиться на словах.
Глава 19
Голова дергается вверх, и глаза открываются. Дерьмо! Я задремала. Как долго?
Я осматриваюсь. Но в комнате темно. Машу руками, чтобы сработали датчики. Я моргаю от внезапной яркости.
Что за черт? Мои мысли заходят в тупик, как мой взгляд падает на одинокую фигуру, стоящую в комнате.
Стоунхарт.
Он в ярости.
Я открываю рот, чтобы заговорить, но он останавливает меня.
- Пятнадцать дней, Лилли, - выплевывает он. - Ты знала, что я уеду на пятнадцать дней. Ты знала, что сегодня я приезжаю. Ты знала..., - он подчеркивает каждое слово. - Что. Всегда. Нужно. Быть. Готовой.
- Джереми.
- ЗАМОЛЧИ! - кричит он.
Он делает глубокий вдох, чтобы взять себя в руки, дергая за лацканы пиджака. Я вижу, как вена пульсирует на его шее.
Когда он продолжает, его голос мягкий, холодный и не сулит ничего хорошего.
- Ты знала, что от тебя ждут, основываясь на пункты в твоем контракте, - говорит он. - Пренебрежение ими влечет за собой наказание, Лилли. И сегодня ты с треском провалилась.
Я намереваюсь встать и защитить себя, но он тычет в меня пальцем и говорит:
- Сиди, Лилли. Не смей двигаться. Ты не сможешь ходить куда-либо долгое время.