Лилия выскочила из своей комнаты и бегом спустилась к нам, в розовом халатике и босиком.
— Что мне делать, мама? — спросила она.
Ее отец вскочил с постели и бросился к окну.
— Зажги свет, дуреха, — ответил он. — Вот что тебе надо делать.
— Если я зажгу свет, он подумает...
— Зажги свет! — крикнул Андрес.
— Если не хочешь — не зажигай, — сказала я. — А то этот парень, чего доброго, еще решит, что его уже простили.
— Не знаю, что он там решит, — заявил Андрес. — А вот я уже решил, что стану его тестем.
— Но если Лилия этого не хочет... — возразила я.
Тем временем на улице заиграли «Фонарик», и Лилия выглянула в окно через щель между шторами.
— Он такой некрасивый, — сказала она. — И лицо такое несчастное.
— Разумеется, несчастное, — хмыкнул Андрес. — Учитывая, что ты изменяешь ему с этим придурком на мотороллере.
— Оно не поэтому несчастное. Ты же прекрасно знаешь, что парень влюблен в Хорхину Летону.
— Молчи, Каталина. Не стоит забивать девчонке голову всякими грязными сплетнями. Зажги свет, Лилия.
— Имей в виду, я все равно не согласна, — сказала я, выбираясь из постели.
— Выйди к нему, дочка, — велел Андрес. — Не слушай ее. Она просто завидует.
Девочка тут же запрыгнула на мое место в постели. Так они и слушали музыку, с зажженным светом, и никто не заметил, как я спустилась вниз, в комнату для прислуги, и разбудила Хуана. Я попросила его выбраться из дома через заднюю дверь и сообщить Уриарте о серенаде.
Как я и предполагала, парень появился через пятнадцать минут вместе с десятком друзей, гитарой и ружьем.
С улицы донеслись крики.
— Лилия! Выйди и скажи этому пижону, кого из нас ты любишь, — взывал Хавьер Уриарте, а тем временем его друзья вскочили на рояль, затолкали в машину Агустина Лару и теперь тащили туда же Педро Варгаса. Телохранитель прикрыл Эмилито рукой и двинулся на Хавьера. Друзья Уриарте палили в воздух и кричали:
— Прочь, прочь! Гоните их в шею!
Эмилито отстранил телохранителя и оказался лицом к лицу с Уриарте. В ту же секунду они сцепились и стали кататься по земле.
Андрес, позабыв о своем высоком положении, бросился к окну, чтобы полюбоваться на драку, как на боксерский поединок. Эмилио пока держался, но ему явно недоставало мастерства. Лилия наблюдала за ними из окна, стоя рядом с отцом, и грызла ногти.
— Ну что ты плачешь? Радоваться надо! — сказал Андрес.
Но Лилия с ним не согласилась. Она отошла от окна, одернула халатик и вышла из двери, направившись к драчунам. Недолго думая, она встала между ними.
Эмилито, задыхаясь, пытался выплюнуть изо рта собственный галстук. Уриарте бросился к Лилии и обнял ее. Секунду спустя в дверях появился Андрес, окликая ее по имени.