— Потому что он уже женат. Это как раз один из тех типчиков, что тянут ко мне грязные лапы.
Вскоре мы стали подругами. Она в конце концов стала жить вместе с Гомесом Сото, тот подарил ей роскошный автомобиль с затемненными стеклами и дом с бассейном и цветами. Вот только с путешествием по Европе пока не получалось. Теперь ей не приходилось ни ходить пешком, ни самой покупать себе одежду. Все доставляли на дом: платья, обувь, модные шляпки из Парижа. Как будто это так уж необходимо — ходить по коридорам собственного дома в шляпке с вуалью! Даже театр пригласили к ней на дом, установив сцену в глубине сада.
В доме Биби устраивали частные представления. Приглашали полгорода, и даже пуританка Чофи решилась нанести им визит вместе с мужем. Поддержка газет Гомеса Сото была необходима для кампании Фито, и потому они распинались перед ним, как могли.
— Не переживай, — сказал ей Андрес, когда мы вместе ехали в дом Биби. — Гомес Сото разберется, с кем дружить, к тому же он — человек благодарный, а я одолжил ему денег на новые машины.
— Казенные деньги? — спросил Родольфо тоном наивного дурачка.
— Разумеется, братец. Ты же сам знаешь, что страна — это прежде всего чьи-то имя и фамилия, а долг — всегда долг. Он знает, что в долгу перед нами. По крайней мере, ты согласился поехать, а его приемы всегда великолепны. Правда, Катин?
— Да, — ответила я, глядя на Чофи, которая раздулась от злости.
— Мне совсем не хочется терпеть весь вечер его зазнобу, — заявила она.
— Отчего же терпеть? — удивился Фито. — Она очень приятная. Чофи, как всегда, преувеличивает.
Нас встретила сама Биби. Мы с ней не виделись три месяца. Я недоумевала, почему она вдруг перестала ездить в Пуэблу, и лишь теперь, увидев ее, я поняла, в чем дело. Не было никаких сомнений, что генерал заделал ей ребеночка.
Беременность нисколько ее не испортила. В своих длинных ниспадающих одеждах она казалась настоящей греческой богиней. Руки ее немного пополнели, но лицо, казалось, стало еще моложе.
— Я же тебя предупреждала, — сказала я. — Любишь кататься — люби и саночки возить.
— И не говори! Я так боюсь, что мой бедный крошка может унаследовать нос этого человека.
— Да ладно нос, а его коварство? Даже не знаю, как мы решаемся такое воспроизводить.
— Дети не всегда похожи на родителей, — сказала Биби, поглаживая свой живот. — Вот Бетховен, к примеру, был сыном пьяницы и сумасшедшей.
— Кто тебе такое сказал?
— Я уже не помню, но ведь это обнадеживает, правда?
— А другой твой сын — как у него дела?
— Прекрасно. Оди настоял, что ему нужно учиться, и сейчас он в прекрасной частной школе в Филадельфии.