Хотя Дикарка кричала, что она невиновна и сама стала жертвой насилия, Зорг вынес страшный приговор. Фокси получила десяток плетей и была сброшена в трюм, где каждый желающий мог удовлетворить свою похоть. Долгий путь и возможность развлечься, обеспечили Фокси бесперебойную вахту. Зоргу хотелось как можно сильнее унизить ее.
Дикарку время от времени поднимали на палубу мыться. Матросам не хотелось потерять забаву до конца плавания. Каждый раз, как она оказывалась наверху, Фокси вопила, чтобы капитан пощадил ее, но он ни разу не вышел на зов Дикарки. Зорг все свободное время проводил возле кровати несчастной Беляночки, которая потихоньку выздоравливала.
– Я сделаю тебя женой. Только скину в Форше заказанный товар, и мы сразу отправимся на мою родину, – капитан не сомневался, что пленница выберет замужество.
С изуродованной спиной ей никуда не деться. А он же постарается не замечать шрамов и никому не позволит обидеть жену. Не страшно, что его по полгода нет дома, его старая мать присмотрит за невесткой. Нужно быстрее сделать Беляночку брюхатой, и все сладится. Пусть только она выздоровеет, тогда его ничего не остановит.
Так рассуждал капитан, с вожделением глядя на фигуру Свон, которая легко угадывалась под тонкой простыней. Зорг мысленно представлял, как войдет в нее и изольется, делая своей. Натянувшаяся ткань штанов выдавала его желание, поэтому он присел у кровати, скрывая нижнюю часть туловища от взгляда Свон.
– Ты будешь моей женой. Слышишь? – еще раз повторил он.
Свон невольно засмотрелась на красивое лицо. Она не могла поверить, что борода и длинные волосы могут так изменить образ человека. Однако в памяти остались деяния этого мужчины и его преступный промысел. Свон не ответила Зоргу. Она закрыла глаза, притворившись, что уснула. Сейчас она лишком слаба, чтобы сопротивляться. Время есть, до Форша почти месяц пути.
Через неделю Свон стало настолько хорошо, что она вышла на палубу. Роки принес ей несколько платьев, оставшихся от предыдущих пленниц. Они соорудили из них вполне приличную юбку и просторную рубаху.
За время болезни Свон еще больше сдружилась с коком. Он напоминал ей матушку Берту: заботливый, добродушный, не обращающий внимания на грубости команды, пренебрежительно относящейся к человеку, занимающемуся «бабским» делом.
Оказывается, на всех кораблях, имеющих коков, у матросов не было к ним уважения. По рассказам Роки, кухня часто мстила злостным обидчикам. Несварение желудка – страшное дело, можно не дожить до берега. Поэтому команда «Свирепого» не переходила черту, после которой их жизни могло угрожать отравление.