К тому же для обоих недостаток личной симпатии не означал отсутствие рабочего взаимопонимания. Если магом двигало множество разных, но одинаково сильных мотивов, то у Леща мотивация была проста и понятна: деньги. По сути он был наемником, только не состоящим в гильдии, а работающим по заказам одного — единственного человека, от которого полностью зависел: коменданта Семпрония Севера.
Но если деньги способны обеспечить преданность этого человека, заставить служить своим интересам не за страх, а за совесть, Кавериско был готов платить. Если, кроме того, что за двух сильных в магическом плане женщин он получит от императора неизмеримо больше, еще и Эммелину вернуть удастся, то овчинка стоит выделки.
Он не испытывал нежных чувств к жене, слова „любовь“ в его словаре отсутствовало. Но вот поквитаться с ней хотелось. Столько лет она от него бегала, столького лишила. А ведь она была ему нужна, просто жизненно необходима. Кавериско чувствовал, как уходят его силы, как все ближе подкрадывается старость, а вместе с ней и та, которую лучше вслух не называть. Только Лина могла дать ему новые жизненные силы.
Ради этого стоило хорошо платить, ради этого имело смысл даже терпеть неприязнь Мирона Леща.
Он широко улыбнулся следопыту и для начала спросил:
— Мне нужно найти и поймать женщин, которые приехали в Стомбир издалека, останавливались в этой гостинице, а затем сбежали. Сможете мне помочь?
Лещ замялся и тогда Кавериско добавил небрежно:
— По два золотых империала за каждый день работы вам, по пол — империала вашей команде, а в случае успешной поимки получите тысячу на всех. Деньги разделите на тех, кто останется в живых к концу похода.
Это решило дело. Услышав о таком отличном куше, Мирон переменил свое мнение о маге, он даже стал казаться ему симпатичным, представительным господином.
Кавериско не пожалел о том, что пообещал следопыту такие большие деньги. Тот начал с места в карьер:
— Господин, дамочки приехали сюда не одни. С ними были слуги и отряд наемников для охраны. Как только красотки смылись, мы отправились арестовывать наемников и слуг, а их и след простыл. Причем эти ребята знали, что девицы собираются линять: их уже чуть ли не с утра не было на месте.
— А их вещи? Лошади? И на чем‑то дамы приехали? Где их экипаж?
— Карета сломалась на въезде в Стомбир несколько дней назад и сейчас стоит у каретного мастера. Я понимаю, вы ищете что‑то для магического поиска. Так вот: в ней от них ничего не осталось, все вычистили. Вещей наемников тоже нет, как и лошадей. Вообще в доме, который они нанимали, все выглядит так, как будто там никто не жил. Идеальная чистота, полный порядок и пусто, как в заброшенном храме. — А лошади?