Он занимает свое теплое место исключительно по доброте душевной князя, для которого преданность мага важнее его квалификации. Поэтому он и терпит на таком важном посту бытового мага второй категории. Но если завтра что‑то изменится… Лететь ему голубем с этого места.
А Тина будет нужна всегда и всем. Про Лину и говорить нечего.
В общем, ничего такого, что хотелось бы рассказать красивой девушке, у Стефа за душой не было. Но Тина смотрела на него с такой теплотой, спрашивала так по — доброму, так искренне реагировала на каждое слово, что язык у мага развязался и он сам не зная как выложил девушке всю свою биографию.
Уже после, возвращаясь в свою башню, он вспоминал все, что говорил красавице и корил себя за несдержанность. Незачем было нюни распускать и открывать всю свою подноготную малознакомой девице, как бы она ни была хороша. Но что‑то подсказывало: Тине можно рассказать все, она не обратит это во зло.
Насчет того, что никому не расскажет, он был не так уверен. Даже наоборот: он точно знал, что все тотчас же будет пересказано Лине.
Странно, но это не коробило и не пугало. В глазах Гелфинда эта девушка имела совершенно особый статус. От Лины ничего дальше не пойдет, а ей можно знать все.
Кстати, в этот день они почти до вечера просидели вдвоем с Тиной. Лина вышла под конец и сказала, тяжело вздохнув:
— Спасибо, конечно, но тут еще работать и работать. Я исключила тех, кто не может нас интересовать по определенным причинам. Вряд ли к артефактам рода были допущены слуги или кто‑то из охраны. Знатных дам тоже можно исключить: среди артефакторов нужной нам квалификации женщин нет. Там я вложила список… Это те, чей облик меня интересует. Попробуй опросить слуг рангом пониже: горничных, лакеев… В общем, тех, кто им прислуживал. Конечно, за пять лет многие уже не работают, но многие наверняка остались. А у слуг обычно зоркий глаз и хорошая память.
— Они деньги любят…, — буркнул Стефан.
Лина весело рассмеялась.
— Ну, денег, как я понимаю, у тебя нет и ты не решаешься их попросить у князя. У меня такие расходы тоже не предусмотрены. Но… Горничных могут заинтересовать притирания для красоты, а лакеев — заговоренные от воров кошельки. Ну как, Тина, разорим для него наш подарочный фонд?
Ведьма тоже хихикнула:
— Пусть берет и помнит нашу доброту. А когда будет результат ты сама стрясешь оплату расходов с князя или с советника. Думаю, они не станут жадничать и обсчитывать бедных девушек.
С этими словами она встала и вышла в соседнюю комнату, откуда вернулась с плоской корзиночкой. В ней стояли небольшие баночки, вероятно, те самые притирания, а еще лежали штук шесть разноцветных бархатных кошельков. Протянула все Стефану и пояснила: