Потом, все же, чтобы старуха успокоилась и ушла, сказал:
– Ничего… будет полезно, – и добавил, прищурившись, – если полезет еще… – он кивнул
головой, – полезно будет, – и снова посмотрел в окно на забор, за которым был двор Марии…
Там в саду, длинном и узком, Борька важно запустив руки в карманы и с ног до головы
окидывая Костика взглядом, теснил его к стволу старой вишни…
Борьке скоро восемь. Он старше Наташи и тем более – Костика. А если человек старше
своих товарищей – значит, он во всем умнее их. Абсолютно во всем. И это давало ему право в
настоящий момент в расстегнутой рубашке с раскрытой грудью, в новых туфлях стоять перед
маленьким Костиком и небрежно вести разговор. А, кроме того, была еще одна причина,
настраивающая на хозяйский тон. Завтра у него день рождения. Да-да – в шестнадцать ноль-
ноль, как совершенно серьезно сказала ему мама, он «появился на свет». В то время как
Наташи и Костика и в помине не было. Вот почему Борька в испачканной глиной рубашке, в
туфлях на жесткой подошве, выпятив живот, припирал худенького Костика к стволу вишни.
Борька был упитан и умело этим пользовался; плотной ногой он наступил на Костин
носок, навалившись всей тяжестью тела, не давая другу уклоняться от ответа. А на Наташу
только поглядывал и с усмешкой поучительно говорил:
– Так вам ясно? Или еще повторить?!
Костик смотрел мимо Борькиного плеча куда-то в глубину сада, словно все, что
происходило, его не касалось. А Борьку злило такое пренебрежительное отношение к его
словам. Он помахивал прутиком и задевал им нос Плутона. В такт взмахам пес лениво
прикрывал глаза, но головы не отворачивал. Наташа стояла рядом. Она молчала,
насупившись.
– У меня завтра день рождения. Чтобы все пришли, – повелительно говорил Борька, – и
чтоб принесли подарки, ясно?
Костик перевел взгляд на Борькину туфлю. Большой палец на ноге онемел от боли. Но
Костик изо всех сил терпел и старался побыстрей ответить. А когда он торопился, то всегда
говорил не то, что хотел. Он сказал:
– Да.
Но его ответ показался Борьке не точным:
– И про подарок понял? – сурово спросил Борька, искоса глянув на Наташу.
– Понял… – еле слышно сказал Костик, стараясь не думать о ноге. На щеках у него
появился слабый румянец, а в глазах – неожиданный блеск от набежавших слез.
Наташа возмущенно топнула ногой. Из-под подошвы взвился фонтанчик пыли.
– Сейчас же отпусти Костика! – приказала она.
Борька нехотя приподнял и переставил ногу, но с друга глаз не отвел. Плутон задумчиво
понюхал Борькину туфлю и, брезгливо фыркнув, отошел.
– И какой вы мне принесете подарок? – спросил Борька, с ухмылочкой глядя Костику