сада Старшины, разрезая сырой воздух.
Светлую Наташину голову он заметил уже издали – выцветшие на солнце ее длинные
волосы. Наташа стояла на песочной залысине у самой воды. Увидев Борьку, быстро отвернула
голову в сторону.
Возле коряги, скрестив ноги, сидел Костик. На расстеленной газете разложены детали
конструктора – плата приемника и несколько жгутов цветных тонких проводов; он
рассматривал картонные бирочки с цифрами.
Борька подошел ближе и спросил:
– Зачем?
– Он здесь валялся. Ты, правда, его выбросил?
Борька промолчал. Ему хотелось сказать, что он шел, чтобы забрать конструктор и сделать
приемник. Но он сказал:
78
– Можешь взять себе, – и смело обернулся к Наташе. Но та молча рассматривала Костины
руки и Борьку словно не замечала. Даже избегала встретиться с ним взглядом, наблюдая за
Косточкой исподлобья. Завести с ней разговор Борьке представлялось немыслимо трудным,
стыдным делом.
– А мне приснилось, что мой папа сделал для меня из настоящего трамвая самокат –
соврал Борька.
Он надеялся, что это рассмешит, или, по крайней мере, смягчит настроение ребят.
Наташа промолчала, а Костик продолжал сопеть, присоединяя провода.
– Такой же самокат, как ты, Костя, придумал. Солнечный. Но только на три места, –
продолжал врать Борька.
Костик остановил взгляд на своей работе и секунду думал. Затем поднял голову, спросил:
– Для всех нас? Да? – и доверчиво уставился на Борьку. – Для тебя, для Наташи и для
меня? Да?
– Ну да. А ты как думал?! – вспыхнул Борька и снова глянул на Наташу. Но она по-
прежнему смотрела на Костины руки.
– Вот здорово! – тихо, будто это была тайна, сказал Костик, встал и робко приблизился к
Борьке. – А ты уже не сердишься? Да? Ты уже помирился? – спросил он, радостно глядя на
Борьку.
Наташа бросила короткий испытывающий взгляд на Борьку и осталась неподвижной,
точно ожидая чего-то, и это было похоже на продолжение вчерашней ссоры. Борька отвел
глаза в сторону, секунду колебался, но преодолев себя, подошел к Наташе и молча протянул
ей ладонь.
Наташа испугано посмотрела на протянутую руку и тихо проговорила:
– Я не хотела с тобой мириться, Боря.
– Почему?
У Борьки вдруг внутри что-то оборвалось.
– Потому, что ты, Боречка, часто влазишь не в свое дело. И из-за тебя другим попадает… –
сказала она и от волнения покраснела. Еще не приходилось ей высказывать таких дерзких
мыслей, хотя думала она всегда так же, как сейчас. Но Борька даже не шевельнулся. Он стоял,
потупив взгляд, как вчера прижатый к вишне маленький Костик. Наташе на миг показалось,
что перед нею теперь два Костика, одинаково обиженные, и оба вот-вот заплачут. При виде