День учителя (Изотчин) - страница 46

Женя Тенитилова стала его второй женщиной. Самое интересное было то, что, как только она ему сказала эту свою фразу о распределении обязанностей, Андрей понял, что они переспят. Он даже с каким-то задорным любопытством осмотрел свою будущую подругу: круглое личико, голубые глазки, светлые, слегка завитые волосы, маленькую грудь и ножки-столбики. Мягко говоря, средненькая. Впрочем, ко всему этому добавлялась улыбка, которую называют обворожительной, сопровождающаяся какой-то сладкой истомой в глазах, странным образом искупающая все внешние недостатки ее обладательницы. Андрей тогда поймал себя на мысли, что и Женя смотрит на него также оценивающе. И ей, судя по всему, было ясно то, что между ними должно было вскоре произойти. Это, казалось, понимал даже водитель, который окинул вожатых равнодушно-мудрым взглядом и отвернулся в окно. Удивительно, что с таким настроем, начав практически с первой минуты общаться в игривом стиле, принятом у людей, между которыми установилась некая связь, они не занялись сексом сразу по прибытии в лагерь, а «провстречались» целых три дня.

Лагерь Андрею понравился. Он был построен в лесу, занимал большую площадь, дети имели клуб, открытую и закрытую площадки для дискотеки, помещения кружков, живой уголок, бассейн, огромную площадку с качелями и каруселями. В столовой хорошо кормили. Разрушительный «ветер перемен» еще не коснулся этого заповедного уголка, и Андрею даже показалось, что на дворе не 1992-й, а 1985-й год. Несколько хуже обстояло дело с условиями проживания — комплекс душевых (один на весь лагерь) находился далеко от корпусов отрядов, сами же корпуса были рассчитаны на максимальный коллективизм — отряду в тридцать человек отводились две огромные палаты для сна. В одной палате спали девочки, в другой — мальчики. Двери палат выходили на общую большую веранду, где во время дождя проводились собрания отряда и стоял отрядный телевизор. С другой стороны к веранде примыкали туалеты, кладовая для чемоданов детей и комната (одна!) вожатых. Женя объяснила, что вожатый-мужчина спит на кровати в палате мальчиков, поставленной несколько отдельно от кроватей детей, у двери, а женщина-вожатая занимает отдельную комнату. Андрею предлагалось, как и детям, поместить свою сумку в кладовую, а в тумбочку около койки выложить бритвенные и банные принадлежности.

Весь день ушел на организацию быта, знакомства между детьми, распределение обязанностей в отряде, какие-то выборы. Андрей ранней весной прошел положенный двухдневный инструктаж, для чего студентов вывозили в специально арендованный пионерский лагерь, но запомнилась ему только пьянка, которую они закатили с Куприяновым, Ходзицким и еще одним однокурсником — Серегой Поляничко. Поляничко был недалекий здоровый парень, приехавший учиться в Москву из Якутии. Он жил у сестры, вышедшей замуж за москвича, был старше остальных ребят в группе и успел даже послужить в армии. С первого курса Серега где-то работал, что-то охранял, был молчалив как на семинарах, так и в перерывах между ними, постоянно задумчиво поглаживал рыжие усы и, изредка улыбаясь шуткам студентов-москвичей, демонстрировал золотую фиксу. Отправляясь на инструктаж, Мирошкин, Куприянов и Ходзицкий под руководством Поляничко купили у метро «Юго-Западная» закуску, выложенную продавцами прямо на перевернутые ящики, стоявшие на снегу. Особое внимание Сергей уделил выбору водки. Он долго и придирчиво тряс каждую бутылку, оценивая состояние пузырьков, поднимавшихся со дна поллитровки… Полдня они просидели на практических семинарах, которые проводили энтузиасты с горящими глазами, видевшие смысл жизни в поездках в летние лагеря. Вечером пили водку, причем сначала «беспартийный» Мирошкин играл роль арбитра в споре между «касовцем» Ходзицким и «памятником» Куприяновым. Поляничко, как всегда, молчал, наливал и закусывал. Потом они включили привезенный Ходзицким магнитофон, но от андеграундной музыки какой-то анархиствующей группы быстро отказались и стали слушать привезенный Поляничко «Сектор Газа». Затем танцевали под все тот же «Сектор Газа». Куприянов как-то незаметно ушел спать (его поселили в другой комнате), а они втроем пошли гулять, решив среди ночи где-то «искать девок». Никого не нашли, зачем-то изрисовали стену столовой и вернулись в комнату. Весь следующий день Мирошкин и Ходзицкий провели между койкой и сортиром. Водка оказалась странная, и только Поляничко держался молодцом. Что происходило с Куприяновым, они не знали… В общем, ни на какие семинары Андрей не пошел и потому так толком и не узнал, чем же можно занять детей в пионерском лагере. Поэтому Женя оказалась для него настоящей находкой, поскольку знала массу игр, дел и поручений, которыми сразу же загрузила ребят.