Условия, в которых дежурили Мирошкин и его сменщик — племянник Тамары Геннадьевны, тоже Андрей, были не столь комфортными. Второй подвал имел два помещения — огромный зал, заставленный тюками с тканями, сложенными в штабеля на трехъярусных металлических конструкциях-полках, и комнатку со столом и кроватью, где в дневное время сидел Петя, а в ночное — Андрей. Унитаза и раковины поначалу здесь не было, сторожа «ходили» в раструб, вставленный в отвод канализационной трубы. Когда в подвале стало нестерпимо вонять, посетившая его как-то Маша расщедрилась на толчок. Телефона здесь так и не появилось, и закрывшийся на ночь Мирошкин часто думал о том, что он будет делать в случае пожара или проникновения на склад воров, — ткани стоили очень дорого. Неудобство составляли и в избытке водившиеся в подвале крысы. Уже в первую ночь, вытянувшись на койке, Андрей услышал какой-то шорох, включил свет и обнаружил на трубе, в самых ногах его ложа огромную серую тварь. Она тут же юркнула в нору, оказавшуюся за трубой. Всю оставшуюся ночь Мирошкин не заснул, собрав по складу обрывки полиэтилена, он затыкал ими обнаруженные в караулке дыры и щели. В последующем Андрей спал одетым и только с включенным светом — в полное распоряжение крыс остался склад. Ночами, разгуливая между тюками, сторож натыкался на них. Крысы, казалось, внимательно изучали его. В целом своей работой Мирошкин был доволен — ночью он читал, спал, утром ехал ко второй паре в институт, в библиотеку, оттуда на Волгоградку, следующим утром опять в институт, в библиотеку и снова в подвал. Этот распорядок позволял ему меньше бывать в Кузьминках, где с поздней осени до ранней весны царила Нина Ивановна, с ее прогрессирующим дачным маразмом, сериалами, рассадами и цыплятами. За работу Андрей получал зарплату, составлявшую семьдесят долларов, разумеется, в рублевом эквиваленте, что можно было считать удачей, — Мирошкин-отец, будучи подполковником, получал примерно сто долларов.
Сидя в подвале, Мирошкин иногда думал о том, как бы все скверно сложилось, если бы Jlexy не убили. Историю с Верой он вспоминал теперь с затаенной гордостью. Ведь другой на его месте, наверное, не устоял бы перед соблазном продолжить общение с доступной девушкой, попользоваться ею, «добить подранка», а Мирошкин нашел в себе силы удержаться, а то еще неизвестно что бы вышло из всей этой истории. «Еще бы залетела от меня и тогда… — это «тогда» Андрей старался не представлять. Он брался за книгу.
* * *
Из кабинета директора послышался звук закрывавшегося сейфа, и через мгновение на пороге показались Ароныч и здоровый бритый мужик в кожаной куртке, с большой золотой цепью на шее. Левой рукой мужик зачем-то придерживал нос, а правую, судя по всему, только что пожимал на прощание директор. «Значит, со следующей недели можем приходить?» — уточнил на прощание родитель, наклонивший свое круглое лицо к невысокому Гордону и ставший оттого очень похожим на быка. «Конечно, конечно, — успокоил его директор, — ребенок не виноват в том, что вы так долго отдыхали в Испании и не смогли вовремя подать документы. Мальчика нельзя лишать образования. В понедельник приводите Федю в 1-й «А» класс». Успокоенный «бык» торопливо покинул канцелярию, по-прежнему не отрывая руки от лица. Ароныч оглядел людей, ожидающих приема, и кивнул Мирошкину: «Зайдите».