Путь закончился возле светло-зелёной «высотки». Сопровождающий довёл нас до отведённой «квартиры» и, пожелав хорошего отдыха, удалился. Отведённая нам комната была ещё ярче, с тёмно-красным потолком и ярко-синим полом с градиентом через фиолетовый. Здесь посередине тускло поблёскивала гладь небольшого бассейна.
— Наконец-то, — проворчал Ветров, с видимым удовольствием стаскивая с себя плащ и оглядываясь по сторонам. — И как здесь всё работает?
— На гравитонных воздействиях, — снимая капюшон, но не спеша полностью разоблачаться, невозмутимо пояснила я. — И эта информация, между прочим, содержалась в клыках, с которыми я предлагала вам ознакомиться. Видите ли, у варов…
— Да, я читал, что у них в мозгу есть отдельный орган где-то рядом с гипоталамусом, позволяющий управлять гравитонными полями. Тебе что, его вживили?
— Нет, — вздохнула я, подходя к стене и касаясь определённого участка. В ответ на моё прикосновение рядом открылась дверь уже знакомого вида. — У меня есть нейрочип, и он при наличии нужной программы позволяет распознавать магнитные метки, которыми промаркированы двери, ниши и прочие элементы обстановки. Вам тоже должны были её записать, — через плечо сообщила я, разглядывая выбранную комнату. Их здесь было всего три, наверняка полностью идентичных. — А гравитонные воздействия в таких мелочах вполне можно заменить механическими.
Спальня тоже была круглой, и примыкала к «гостиной» частью своей поверхности. Вары явно считали более комфортным с психологической точки зрения расположение не возле стены или лучше всего в углу, как люди, а строго посередине круга: кровать здесь также располагалась в центре комнаты, на этот раз — сине-зелёной. И сама кровать имела форму круга. Судя по меткам, в стенах имелись ниши для вещей и отдельное помещения для реализации санитарно-гигиенических потребностей.
— Интересная у них планировка, — хмыкнул над моим плечом Одержимый. А я не то что не вздрогнула, даже не удивилась. Кажется, привыкла. — И когда с нами начнут разговаривать?
— Завтра, — я пожала плечами. — В этом отношении они на нас похожи, их ритм жизни тоже цикличен, и цикл этот на четыре часа короче земных суток.
— А кормят они чем?
— С этим сложнее, но вроде бы они достаточно нас изучили. На особенные деликатесы рассчитывать не стоит, но это по крайней мере точно съедобно, — для подтверждения своих слов практикой я подошла к одной из ниш в стене, промаркированной как «пища». Внутри обнаружился прозрачный сосуд в форме усечённой с двух противоположных сторон сферы (и откуда у варов такая нездоровая склонность к подобной форме?), наполненный однородной зеленоватой массой.