— Нет. Я как все люди. Картинки, звуки, запахи. Почему-то у Этель — картинки, а у Сары — запахи.
Не просветишь школьницу, с чем это связано? — язвительным тоном поинтересовалась я, но потом добавила уже обычным, — мне правда любопытно.
Он стоял, широко расставив ноги, и с все возрастающим интересом пялился на меня. Нет, не на грудь, не на ноги. Он смотрел на меня, как на неопознанный объект.
— Ты почувствовала запахи вокруг Сары? — наконец спросил он. — И видела картинки у Этель.
Последнее было сказано уже утвердительно.
Я кивнула.
— А у Джона и Рихарда ты тоже…
— До них я еще не дошла, — перебила я его.
— Угу, — кивнул он, словно своим мыслям. — И не дошла бы, если бы я тебя не вытащил. Тебя прельстила восточная сказка, в которую ты чуть не попалась. Впрочем, Сара бы заметила тебя, конечно. Но не факт, что сразу помогла бы. Дала бы побарахтаться.
— Почему ты так плохо думаешь о людях? — нахмурилась я.
— Я думаю о людях, исходя из их поступков, — резко сказал Даймонд. — Ты можешь придерживаться другого принципа, если желаешь. Но имей ввиду, что не всегда рядом найдется тот, кто вовремя вытащит тебя из кокона собственных заблуждений.
Я хотела было сказать в ответ что-нибудь хлесткое, но ничего подходящего, как назло, в голову не приходило. А чем больше я смотрела на Даймонда, тем меньше мне хотелось продолжать перепалку.
— Тебе было бы полезно, для сравнения, посмотреть, как работают другие креадоры. Если хочешь, дойдем до Джона, — внезапно миролюбиво предложил он.
— Хочу! — откликнулась я.
С какой стати отказываться?
— Тогда идем. Вон он…
Джон копошился в дальнем углу двора, за кустами боярышника. Даймонд двинулся быстрым шагом, я семенила за ним. Наконец впереди послышалось журчание ручья. Я вытянула шею, стараясь разглядеть источник или хотя бы лужицу, но безрезультатно. Наконец мы протиснулись в узкую щель между кустами, и я поняла, откуда исходит звук. Стена отбрасывала тень, и солнце почти не попадало сюда. Только полоска света лежала на земле, на ней и стоял Джон. Он свистел.
Но это был не простой свист. Сначала мы слышали журчание воды, потом стрекот кузнечиков, пение соловья. Слышали свист ветра и треск ломающихся веток, словно дикий зверь ломился через чащу. Мы стояли довольно долго, у меня затекли ноги. Наконец словно издалека донесся трубный глас — это сообщал о себе лось.
Мы с Даймондом посмотрели друг на друга.
— Ты так умеешь? — спросила я одними губами.
— Нет, — ответил он внезапно охрипшим голосом. — Я умею лучше.
Он сделал шаг ко мне. Я невольно попятилась, но за спиной у меня был куст боярышника, и отступать было больше некуда. Даймонд приблизился вплотную. Я дернулась было в сторону, но он быстро вытянул руку, схватившись за ветку. И с другой стороны — тоже. Я оказалась словно у него в плену.