Что ж, им виднее. Но мне слишком дорог мой артефакт!
Стоя под невидимым куполом, я взяла скрипку наизготовку. Ральф в задумчивости смотрел на меня, теребя подбородок. Остальные затаили дыхание.
— Бренна, давай попробуем сыграть ветер, — сказал, наконец, куратор.
Я уже не спрашивала «как», все равно ведь не ответит.
Ветер — это что-то стремительное, порывистое. Так ведь? Я несколько раз резко провела смычком по струнам. Еще. Еще. Ничего не почувствовала. Лишь увидела, как поморщился Ральф и помотал головой.
«Не то». Я и сама понимала, что нужно как-то иначе — но как?
— Попробуй сыграть дождь, который над тобой, — посоветовал куратор.
Ну, это другое дело. Я вновь тронула смычком струны: если музыка уже есть, повторить ее несложно. Ведь она уже звучит — остается только вторить, не выбиваясь из ритма. Не перегоняя и не отставая. Не фальшивя, не приукрашивая.
— Очень хорошо, Бренна. А теперь попробуй усилить дождь.
Легко! Больше красок. Больше страсти. Больше глубины. А теперь — наращиваем темп. А что если — задать чуть другой ритм? Вот так, отлично!
— Оставь так, сильнее не надо, — донесся голос куратора. — Зафиксируй.
Что это значит? Но я попробовала усилить последнюю ноту, продлить ее — и, кажется, сделала то, что нужно.
Потом опустила скрипку и взглянула в небо над собой: над площадкой лил почти такой же сильный ливень, как и кругом. Струи, бурля и пенясь, бежали по куполу.
— Так. Со скрипкой, кажется, ты освоилась. А теперь давай все-таки ветер, Бренна.
И дался же ему этот ветер!
Все смотрели на меня и ждали чуда. А если чудо опять не получится? Чем, интересно, ветер отличается от дождя? Темпераментом? Не думаю. Частотой? Да с какой стати?
Мелодией, вот чем. И какая же мелодия у ветра? На чем играет ветер?
«На трубе», — осенило меня.
Я подняла смычок…
«До-до нижнее — си! Фа-соль»…
Надо мной что-то происходило, я почувствовала это.
«До-до нижнее — си! Фа-соль»…
До чего тревожная все-таки музыка. Какая-то неправильная.
«До-до нижнее — си! Фа-соль»…
И дождь, который до сих пор лил только надо куполом, швырнуло порывом под навес, окатив
Ральфа и студентов.
— Ого! А теперь отведи его отсюда!
Я ничего не видела, только слышала голос куратора.
Отвести? Может, попробовать плавнее?
«До-до — си-фа-соль»…
Порывы ветра изменили направление, и дождь падал уже под другим углом.
— А теперь попробуй сделать маленький-маленький вихрь. Знаешь, что такое вихрь?
Я, как могла, изобразила кивок.
Вихрь — это значит, круг. Значит, играем то же самое без перерыва, по кругу, по кругу…
Но тут вокруг Ральфа началось какое-то движение. Казалось, студенты возмущаются, и больше всех — Даймонд. Даже профессора, вынужденные сохранять спокойствие, взволнованно переглядывались, я это отлично видела. Наконец, Ральф кивнул.