Мире выделили комнату на втором этаже. Она села на подоконник, устремив взгляд на улицу. Непрерывной струйкой текли люди, прокатывали телеги и экипажи, грохотали всадники. Люди носили непривычные наряды: остроносые башмаки, аккуратные темные сюртуки, рубахи с белоснежными манжетами и воротами. Упряжные кони были огромны и могучи, как быки. Всадники носили на боках тонкие шпаги вместо мечей, никакой брони - даже кожи, никаких гербов на груди или предплечье. Здесь было странно - совсем не так, как на Севере, даже пахло иначе: цветением, влагой, штукатуркой, смолой, но не навозом или помоями.
Однако в голове у Миры все же не укладывалось: я в столице?.. Какова она - столица?.. Не вижу, не чувствую...
Вечером к леди Сибил пожаловал гость. Пышные усы, округлые щеки и чуть вздернутый нос придавали этому мужчине вид довольного жизнью котяры. Он был представлен Мире:
- Лорд Кларенс Мадлен Фиона рода Элизабет, управитель императорских конюшен.
Встретив графиню, Кларенс обнял ее и поцеловал прямо в губы. Мира ожидала, что сейчас он в кратчайшие сроки будет поколочен и выброшен из дому, однако леди Сибил почему-то пригласила нахала к столу. Он уселся возле графини, по-хозяйски приобнял ее за плечи и принялся грубовато любезничать:
- Львица моя, что же ты пропадала так долго на своем севере? Не верю, что там есть кто-то получше меня! Однако ты похорошела - стала еще молочней и еще вкуснее. Ты выглядишь, как лакомство!
Леди Сибил щурилась и сладко улыбалась. Мира заметила, что графиня и Кларенс спешат скорее покончить с трапезой. Девушке сделалось неловко. Она перебила аппетит парой ложек салата и сбежала из-за стола, успев, однако, услышать вслед:
- Какое хмурое дитя... Вовсе на тебя не похожа! Видать, в отца пошла.
Она разыскала Вандена - одного из двух рыцарей, что сопровождали графиню в дороге и успели кое-как раззнакомиться с Мирой.
- Скажите, сир, этот лорд Кларенс... он... ну... в каких он отношениях с леди Сибил? Не знаете ли?
- Всякий знает, миледи. Императорский конюший - альтер графини.
- Альтер?! - поразилась Мира.
- Верно, миледи.
Надо же!
Священное писание допускает, что дама может находиться в связи с несколькими мужчинами. "Жизнь женщины - слишком большая ценность, чтобы безраздельно вверить ее заботам одного лишь мужчины", - так, кажется, говорила Праматерь Софья. Однако прошло восемнадцать веков! Север давно позабыл о традициях многомужества. Мужская ревность оказалась сильнее духовных заветов, северные лорды привыкли считать женщин своею безраздельной собственностью. Лишь в любовных книжонках о богатой страстями столичной жизни Мире встречалось это словечко - альтер, а также симметричное ему - альтесса. Они казались девушке такой же романической выдумкой, как серенады под окнами и поединки за благосклонность дамы.