- Ванден, а разве мой... эээ.... - у нее не повернулся язык назвать графа Элиаса Нортвуда своим отцом, - разве его милость не имеет ничего против таких отношений?
- С чего бы ему быть против, миледи? Его милость давно уж охладел к женщинам, а графиня полна сил... Так оно и ему спокойнее, и ей приятно.
- Пожалуй...
Альтер - подумать только!
И вот тогда Мира с полной ясностью осознала, что прибыла в столицу.
Монета
12-13 апреля 1774 года от Сошествия Праметерей
Излучина, Земли Короны
Люди стали попадаться им навстречу за день пути до Излучины, и шли тем гуще, чем ближе был город. Излучина, стоящая в изгибе полноводного Ханая, держала единственную паромную переправу на сотню миль. Пересечь Ханай - глубокий до черноты, своенравный, бурлящий водоворотами -- задача не из легких, и не диво, что Излучинская переправа всегда пользовалась спросом. Странно было другое: люди во множестве шли от города, и почти никто - к нему. Хармон Паула стал присматриваться.
Многие шли своими ногами, кое-кто ехал верхом, совсем уж редкие счастливцы катили на телегах. Все везли поклажу: в телегах громоздились мешки, пешие несли за плечами котомки, у конных к седлам были приторочены порою самые неожиданные предметы: кувшин или сковорода, бронзовый светильник на полдюжины свечей, пара лаковых башмаков. Кто-то вез в телеге гончарный круг, у кого-то гоготали гуси, перегибали шеи через борт. Люди выглядели неопытными путниками: кто уже натер ногу и прихрамывал, кто расселся на отдых прямо в придорожной пыли. По всем признакам, были это горожане, отчего-то покинувшие дома, прихватив с собою все ценное. Хармону это крепко не понравилось.
Он стал выспрашивать: кто такие? Откуда? Куда? Почему?
Шли кто куда: иные в Альмеру, иные вниз по Ханаю, к столице; те собирались на север, в Южный Путь и даже в Нортвуд, а эти и вовсе затруднялись сказать, куда идут. Бывали среди них излучинцы, но мало; большинство путников шли из Ниара -- города за рекой, в паре дней пути от Излучины. Почему шли?
- Как - почему? А ты не слыхал? В Ниаре мор!
Вот это да. Ну и новость! Тьма бы сожрала такие новости.
Хармон переспросил -- мол, какой мор? Давно ли? Что делают?
- Сизый мор. Половина луны, как начался. Что делают?.. А что же с ним сделаешь!
Тут пришлось уточнить. Просто-таки жизненно необходимо уточнить.
- А в Излучину мор уже пришел?
- Да вроде нет... Пока не слыхали.
- Зачем же тогда уходите?
- От беды подальше.
Это верно: держи счастье в кармане, а беду -- за горами. Хармон призадумался и даже привлек к размышлениям Снайпа и Луизу, как самых здравомыслящих из его свиты. Глядя с одной стороны, Излучину стоило бы обойти. Может, в ней пока и нет больных, но рано или поздно кто-нибудь из людского потока принесет на себе сизую смерть, и в тот день хотелось бы очутиться от Излучины как можно дальше. А если смотреть с другого конца, то объехать город не так и просто: придется сделать крюк дней в десять и заплатить втридорога за переправу в Южном Пути. И еще. Путешествуя по стране, Хармон поддерживал связь со своими покупателями -- недаром он обучался грамоте. Имелись четыре гостиницы на излюбленном Хармоном пути, в которых он неизменно останавливался. Иногда в этих гостиницах его ожидали письма: нужно то; разыщи мне, любезный, вот это. За такие, запрошенные письмом товары благородные покупатели платили особенно щедро. Одна из четырех гостиниц, как назло, располагалась в Излучине.