— Не иначе чахотка заела, — с нескрываемым злорадством прокомментировал ситуацию Михаил Федорович. — Пожалуй, тебе и волноваться не стоит, не доживет он до лагеря.
— Но с ним порвется ниточка к моим бумагам! — возразил я в расстроенных чувствах.
Едва ли посвященных в тайну документов из будущего много, скорее всего, он всего один такой. Будет ли его смерть благом? Вот, попробуй, угадай!
Как только мне удастся вырваться из лагеря и таки вернуть себе спрятанный на чердаке телефон — бумаги 21-го века, по идее, без надобности. Бери в руки артефакт и ломись спасать страну, то есть в кабинет начальника, который повыше. А там, как мне «проверят и поверят», по команде свыше чекисты уголовный мир перевернут с примерным прилежанием, но уже не для доказательств моего происхождения из будущего, а чтобы не оставлять врагам улик и свидетелей. Найдут — хорошо, не найдут — для осуществления моих целей сие значения не имеет.
Вроде бы относительно доступный и логичный план, но… Черт возьми, для его осуществления нужна самая малость — вернуться! Самое простое тут, разумеется, оттрубить срок от звонка до звонка, ведь на первый взгляд «трешка» не кажется слишком большим испытанием. Вот только надо помнить коварство большевиков: каэры из советских концлагерей возвращаются в столицы до крайности редко. Без протекции друзей и родственников их в лучшем случае ждет подконвойная ссылка на перевоспитание в какой-нибудь Нижний Тагил. В худшем — можно получить «без шанса на отказ» предложение в стиле: «работай, где работал, только без конвоя и за зарплату». Или вообще бесхитростную довеску пары-тройки лет к сроку.
Что случится с моим LG в жаре и холоде за шесть, семь, а то и восемь лет? Не превратится ли «карета в тыкву», то есть электроника будущего в куски мертвого пластика и стекла, ничего дуболомам в погонах не доказывающие, а потому имеющие шанс раствориться в бездонных сейфах Лубянки, так и не попав в руки настоящих экспертов?
Не лучше ли мне сразу рассчитывать на обычную жизнь советского инженера? В борьбе обретать горб и грыжу, то есть лет эдак через десять полуголодного житья в коммуналке разработать ламповый контроллер для электропривода с широтно-импульсной модуляцией. Попутно вылизывать анус партактива в безнадежной попытке пережить великую чистку тридцать седьмого года — с контрреволюционной судимостью. А после — проявить безмерный героизм в окопах Великой Отечественной или трусливо отсидеться за бронью оборонного производства. Как альтернативный вариант — от беспросветных перспектив ломануться через границу куда-нибудь в сторону Китая, в гости к «добрым» партизанам Мао-Цзедуна… Хотя тогда уж лучше сразу в ближайший сарай — вешаться.