у меня не останется сожалений, в случае чего.
53
- А у тебя есть то, о чем сожалеешь? - спросил я, уже зная ответ. Я мог слышать это в её
голосе.
- Да и очень много, - просто ответила она.
Я не мог переставить милую Мэгги сожалеющей о чем-то. Она была такой доброй и
нежной. Больно было думать, что в её существовании было так мало идеального.
- Я уверен, ты была дочерью, о которой мечтает каждая мать, - заверил я её, - Я знаю, твоя
бы мама гордилась тобой.
Сначала она не ответила, и я испугался, что заставил её говорить об этом слишком много.
Я сосредоточился на её боли и забыл о своей. Я был не слишком осторожен.
- За два часа до смерти моей матери, я сказала ей, что она разрушила мою жизнь, - сказала
Мэгги, потом издала горький смешок, - Потому, что я хотела пойти на вечеринку к
подруге, а мама не чувствовала, что там был надлежащий контроль со стороны взрослых.
А я так сильно хотела туда пойти. Я раньше думала, что если она меня не отпускает, то это
все, конец света. Худшее, что со мной могло случиться. Если бы я знала, что через два часа
я её потеряю... что узнаю самое худшее чувство, которое смогла бы почувствовать.
Я закрыл глаза и пропустил через себя её горе, будто оно было моим собственным. Она
была пятнадцатилетней девочкой, которая хотела повзрослеть. Она поступила так, как и
большинство подростков. Черт, да у меня у самого была коллекция моментов, когда я
облажался. Несправедливо было, что она потеряла свою мать, не исправив положения. До
того, как она смогла попросить у неё прощения и все сделать правильно.
- Она знала, что ты не имеешь это в виду, - сказал я ей, чувствуя, что мои слова звучали не
очень адекватно. Но я не знал, что еще ей сказать.
- Надеюсь. И это будет моим самым большим сожалением, - ответила она.
Я была лгуньей. Превосходно.
ГЛАВА 15
МЭГГИ
Когда я проснулась, то обнаружила, что телефон лежит на моей подушке. Прошлой ночью, я проговорила с Уэстом больше трех часов. Пока не уснула. Слышать свой собственный
голос, когда я знала, что он нуждается в том, чтобы я поговорила с ним, было не так уж и
сложно. Но идея поговорить с кем-то еще, пока меня пугала.
Я так долго думала, что если я услышу свой голос, то снова забьюсь в угол, и буду орать
до одурения. Но мне не хотелось так поступать. Я чувствовала легкость, когда
разговаривала с Уэстом. Прошлой ночью я на самом деле говорила о таких вещах, о
которых, я думала, не захочу даже слышать. И у меня не возникло панической атаки, мне
не хотелось свернуться клубочком и скулить.
Но готова ли я разговаривать с другими людьми?