— Добрый вечер, мисс Харрис, — пропела она мило и кивнула Кену.
— Добрый вечер.
Клэр не удалось скрыть удивления. Обычно Урсула только с видом превосходства наклоняла голову и никогда не снисходила до того, чтобы поболтать «обо всем и ни о чем», как называла это Мег. На этот раз Урсула оказалась на редкость разговорчивой, и Клэр стала испытывать неловкость от ее неожиданного дружелюбия. Урсула, помолчав, нерешительно посмотрела на Клэр и наконец произнесла:
— Мисс Харрис, я видела как-то раз, как вы помогали Тильде перешивать платье. Вы что, хорошо шьете?
— Не знаю, — ответила Клэр, недоумевая. — Себе, во всяком случае, все вещи я сама перешиваю.
— Тогда… хотела попросить вас… вы не могли бы как-нибудь зайти ко мне и посоветовать, что делать с вечерним платьем — там лиф слишком длинный? Оно мне понадобится завтра. Я была бы очень благодарна. Я как раз иду домой, вы не откажетесь пойти со мной?
— Прямо сейчас? — Клэр посмотрела на часы. Они показывали половину десятого.
— Знаю, уже поздно, — согласилась Урсула, — но я вас задержу всего на минутку. — В голосе ее не было наглой самоуверенности, с какой она обычно разговаривала с Клэр. — Я просто хочу, чтобы вы мне посоветовали, что можно сделать, — прибавила она с очаровательной улыбкой.
Клэр поняла, что не может отказать в этой маленькой просьбе.
— Хорошо, мисс Корвелл. Я сейчас…
— Клэр немного задержится, — почти сердито вмешался Кен. — Мы с ней еще не попрощались, мисс Корвелл, а завтра рано утром я уезжаю в Ноттингем.
— Ах да, конечно, прошу простить мою бестактность. Тогда я пойду вперед, а вы зайдете попозже.
— Какая наглость! — возмутился Кен, когда та отошла от них. — Терпеть ее не могу.
— Мне она тоже не очень нравится, — призналась Клэр. — Но меня озадачивает ее поведение. Раньше она со мной так не любезничала.
— Естественно, она же просит тебя о помощи. — Он задумчиво проводил взглядом удаляющуюся фигуру. — Даже странно, что мистер Кондлифф собирается на такой жениться. Она какая-то вся… холодная, ну, ты понимаешь. Могу представить, как бедный муж будет молить ее о любой мелочи.
— Кен, перестань сейчас же!
— Нет, правда. Мне она напоминает айсберг.
— Знаешь, мистер Кондлифф тоже бывает довольно ледяным.
— Может, так иногда кажется, но он на самом деле вполне человечный. Мне трудно представить, чтобы он стал просить кого-нибудь об одолжении. Скорее наоборот — он идет и берет то, что ему надо, и не церемонится. Они так не подходят друг другу. По-моему, им обоим нужен партнер, которого они могли бы подчинять.
— Не знаю, мне кажется, мистер Кондлифф не стал бы подчинять себе человека, которого он любит.