Уже 9 ноября 1812 г. по инициативе сенатора графа Ф. Ростопчина высочайшим указом, данным Сенату, была образована соответствующая следственная комиссия, которая должна была определить степень виновности всех лиц, сотрудничавших с неприятелем. Членами комиссии, кроме Ростопчина, были назначены петербургские сенаторы К. Модерах и А. Болотников. До декабря длился подготовительный период, в течение которого полиция устанавливала круг виновных и степень их вины, после чего комиссия стала вызывать на свои заседания как лиц, находившихся под следствием, так и свидетелей. К примеру, надворный советник Г. Вишневский, привлеченный к дознанию по доносу, показал, что в день вступления неприятельских войск не отлучался из Запасного дворца, в доказательство чего представил фамилии 56 свидетелей, проживавших на тот момент во дворце. Модерах просил генерал-майора Ивашкина (занимался эвакуацией жителей и государственных учреждений из Москвы при приближении неприятеля, а после освобождения города руководил борьбой с мародерами) проверить показания хотя бы 10 человек, чтобы не замедлялось расследование.
Необходимо указать, что, еще находясь во Владимире, граф Ростопчин начал активно собирать сведения о лицах, подозреваемых в сношениях с неприятелем. По сути, практически всех подозреваемых военные и гражданские власти губерний задерживали и отправляли к нему. Арестованных помещали во Владимирском остроге. Из тех, кто попал к Ростопчину, можно выделить прапорщика лейб-гвардейского Литовского полка Одеде-Сиона (был арестован по прямому приказанию М. Кутузова). Сион обвинялся по доносу французского шпиона в сношениях с неприятелем и отправке писем вестфальскому королю Иерониму – брату Наполеона. На допросе он показал, что, будучи ранен при Бородино, отправился для лечения в Москву, где остановился в доме генерал-майора Татищева. Узнав об оставлении Москвы российскими войсками – собирался бежать, но уже не смог. Стараясь не попасть в плен, прапорщик переоделся в крестьянское платье, и французы, совершенно принимая его за мужика, заставляли носить воду, тушить пожары. При этом приходилось сносить и побои. Через десять дней после появления неприятеля в городе Сиону удалось ночью бежать из Москвы и явиться к барону Винценгероде, который командовал «летучими» (партизанскими) кавалерийскими отрядами русской армии. Последний отправил его с бумагами к Кутузову, а тот на основании показаний французского шпиона приказал арестовать прапорщика. В качестве свидетелей Сион ссылался на дворовых генерал-майора Татищева. Впоследствии дворовые в точности подтвердили его показания, и, не найдя более ничего подозрительного, комиссия записала в журнале «отправить его, Сиона, куда следует». Как результат, в январе 1813 г. Сион был отправлен в Петербург к председателю Комитета министров С. Вязмитинову, а после был признан невиновным.