Видео Унтерменшн (Селин) - страница 130

Полная луна. Звездное небо чисто. Пулеобразный шлем растворяет мелькающие огни, переливаясь разогретым свинцом. Это снаружи. А внутри, в глазах одержимого мотоциклиста – призрак бабушки, выбегающей на Садовое кольцо.

Наконец движение полностью остановлено. Рефрижератор развернут, не оставляя никаких шансов резко затормозившему «Харлею». Два отделения милиционеров во главе с полковником бегут с автоматами наперевес. Очень непросто каждому из них справиться с желанием изрешетить дорожного хулигана прямо на месте. Но тут, в самый последний момент, мотоциклист в косухе резко снимает шлем и с хохотом запрокидывает голову.

– Здравствуйте, Михаил Юрьевич… – шепчет потрясенный полковник.

Грузовая крытая «Газель» свернула с Кутузовского проспекта, сделала круг на площади возле Киевского вокзала и, проследовав по узкой улочке, оставляя в стороне Дорогомиловский рынок, медленно въехала в жилые кварталы. Было около семи вечера – как раз то время, когда в ноябре на улицах уже темнеет и в домах зажигаются окна. Так что по одному только этому признаку можно было составить представление, вернулись домой хозяева или еще нет. Когда машина проехала возле дома, где проживали супруги Афанасьеу, Роман Руденко, сидевший рядом с шофером, посмотрел на интересующие его три окна, после чего сделал вывод, что жильцы уже сидят в своей квартире, разумеется, за исключением самого главного, который вчера укатил в Суздаль. Про эту командировку Роман узнал, сделав осторожный звонок с местного телефона, который находился рядом с шаболовской проходной. У Романа сразу появился план заполучения нужных ему чертежей. Прекрасно осознавая то, что Апоков для него недоступен, он решил сделать ставку на Афанасьеу. Уже собрался было выезжать в Суздаль на фестиваль анимации, чтобы там в гостинице пристегнуть казака наручниками к батарее и держать без туалета до тех пор, пока тот не расколется и не признается где прячет копии чертежей владимировской скуфети, и не заставит по телефону жену отнести их в указанное Романом место. Но затем произошла встреча, которая отложила этот рискованный криминальный план. Там же, возле проходной, он повстречал Таню Вранович, с которой был хорошо знаком, а она в свое время вела семейную дружбу с интересующей его четой. В приватной беседе в кафе за графинчиком ликера редакторша, помимо болтовни обо всем, с удовольствием подробно рассказала о расположении мебели в доме Афанасьеу, описала все люстры, сервизы, ковры, одеяла и все, что можно, а потом указала на два тайника, в которых супруги хранят самое ценное. Один тайник, с ее слов, находился в бельевом боксе рядом с домашним сейфом. Другой был закамуфлирован в ванной, в огромной коробке из-под стирального порошка «Ариэль». После такой просветляющей беседы Роман рассудил, что необходимость в истязаниях Афанасьеу как бы временно отпала, и решил для начала действовать более элегантным способом. Времени на подготовку было крайне мало, но сегодня в полдень ему опять повезло. Сторож детского садика, что раскинулся внутри интересующего квартала, оказался предельно добрым и склонным к выпивке человеком. За две бутылки водки он пообещал впустить Романа с аппаратурой на три-четыре часа в само здание детского садика, где можно было воспользоваться электроэнергетическими источниками. Романа немного мучила совесть оттого, что он не посвятил Сергея в свои планы по добыванию чертежей. Это сделать надо было, раз уж договорились действовать сообща, и тем более что Сергей свою роль старательно исполнял. Но, с другой стороны, как рассуждал Роман, Сергей ни в коем случае не одобрил бы его методы и наверняка отказался бы участвовать в делах, так или иначе связанных с уголовщиной. В таком случае зачем тогда ему много знать? «Вот добуду чертежи, тогда все и расскажу. А если не добуду, то и говорить ничего не стану». Что именно он будет делать с чертежами, вернее, с их копиями в случае успешного завершения операции, Роман еще толком не представлял. Так, в голове проносились некоторые безумные проекты с неясными очертаниями. Например, через знакомых редакторов газет как-нибудь обнародовать рамку, показать населению ее до того, как Апоков продемонстрирует ее на экране в критическое время. Простебать, обесценить рамку… В конце концов, Роман был уверен, что вместе с Сергеем они придумают что-нибудь такое, что свяжет руки Апокову, обладателю оригинала, или хотя бы ослабит злодейскую акцию, которую тот задумал наверняка. Придумают, обязательно что-нибудь придумают… Сейчас главное – достать чертежи.