– Так что же получается? Галина Васильевна у нас «первый осторожный индеец»?
– Нет, Галина Васильевна – пиранья, – вздохнул Апоков. – А «первый осторожный индеец» – это я… Вот к чему говорю все это, ребята… Да-да, употребляя слово «ребята», я имею в виду тебя и Романа Руденко. Давайте учиться правильно плавать и действовать сообща. Забудем обиды. Вот…
Апоков выдвинул ящик стола, достал две открытки, оформленные роскошнейшим образом, и дал их Сергею.
– Это приглашения на корпоративный отдых. В районе озера Селигер. Тебе и Руденко. В пятницу выезжаем. В воскресенье вечером – домой.
– Спасибо. – Сергей принял открытки. – Мы подумаем.
– Чего там думать?! – чуть не закричал Апоков. – Эх, приказал бы я вам, если бы работали у меня… А впрочем… Хотите, еще до поездки я вас в штат зачислю? А? Тебя и Романа. Завтра же! Оклад по две штуки баксов каждому. Ну, чего молчишь?
Сергей сидел ошарашенный.
– Кстати, – продолжал Апоков. – Как там мой друг Руденко поживает?
– Да не очень чтобы хорошо. Налет был на его квартиру. Неизвестные побывали. Все вверх дном перевернули…
– Да что ты! – Апоков аж подскочил. – И много украли?
Тут Сергей подумал, что сболтнул лишнего. Не спешил отвечать.
– Я не знаю. Да и сам он пока не знает…
– Вот сволочи! Сволочи! – Гендиректор забарабанил пальцами по столу. – Бандитская страна! Обманывают, воруют… Когда обворовывают моего друга, мне кажется, что обворовали меня. И нет ничего тягостнее, когда вот так сидишь и ничем помочь не можешь… Хотя, впрочем, у меня есть один хороший следователь. Точно! Поговори с Романом и дай мне знать. В таком деле нужна квалифицированная помощь.
– Хорошо, я поговорю…
– Не тяни.
– Хорошо… Я пойду?
Сергей встал.
– Иди. Да, вот еще, насчет все той же рок-оперы, пока не забыл… Чем у тебя все это хозяйство про Христа будет заканчиваться?
– Как чем? – Сергей пожал плечами. – Понятно чем. Распнут Его… а потом воскреснет.
– Ты вот что. – Апоков тоже встал и, демонстрируя полное доверие, подошел к Сергею. – Я вчера говорил с Болгариным. Обсуждали всю эту библейскую историю… Вот, значит… Он просил, чтобы его не распинали и плетками на площади не били, иначе откажется играть.
– Да? А как же воскрешение?
– А насчет воскрешения все нормально. Он с удовольствием. Так что распинание убери, а воскрешение оставь.
– После чего же тогда воскрешать, если не распинать?
– А просто – воскрешать. Пусть главный герой побольше пляшет, поет, смешные анекдоты рассказывает, а жестокости нам никакой не надо. Сам понимаешь, новогодняя рок-опера, у телезрителей должно сохраниться хорошее настроение. А то будут говорить: ну вот, мол, и так жизнь тяжела, а тут опять Христа распяли. Куда годится? Не политкорректно, старик. Давай, думай, думай! Настраивай телевизионные эхолоты, вырабатывай чутье. И вот еще…