Бегущая в зеркалах (Бояджиева) - страница 22

С Филиппом же здесь творилось что-то неладное. Он метался, как загнанный зверь по длинной узкой комнате, и казалось, что стоит только приоткрыть дверь, и зверь вырвется, умчится в тот край их короткого счастья, где у пруда покачиваются под палой листвой пустые качели…

Все чаще Алиса видела в мерцании его сумрачных глаз тайный страх. Наверное, поэтому она так и не решилась рассказать ему правду об одном странном звонке в конце сентября, в самом конце теплого сентября. Телефон в квартире беглецов бездействовал, так что о нем практически забыли. Черный, с несвежей, уже затягивающейся грязью выщербленной у ступенчатого основания, он обиженно помалкивал среди каких-то старых журналов и растрепанных книг, небрежно и тесно засунутых на этажерку в процессе весьма приблизительной уборки. Когда ненужный аппарат вдруг подал голос, его надсадное верещание было столь злобным, что Алиса опасливо подняла трубку. Мягкий баритон с едва заметным акцентом вкрадчиво назвал ее имя:

– Мадемуазель Грави? Прошу прощения за беспокойство. Только крайняя необходимость заставила меня побеспокоить вас, вернее, обратиться за помощью. Речь идет о моем друге Азхаре Бонисандре, известном вам, скорее всего, под именем Филипп. Я имею для него сообщение чрезвычайной важности. Если бы мадемуазель подсказала мне, где я могу найти Азхара… Повторяю, речь идет о жизненно важном деле… – Голос звучал взволнованно, все сильнее обнаруживая округлый, как арабская буква, акцент.

«Учитель!» – подумала Алиса и быстро позвала, протягивая трубку к двери: – Филипп! Филипп!

В пыльно-плюшевом проеме занавесей появилась бронзовая отливка классического героя в обычной черной футболке с большой разливной ложкой в руке. В последние дни Филипп находил странное забвение в приготовлении экзотических блюд с участием малосъедобных, но вполне доступных по цене продуктов – каких-то трухлявых кореньев, пахнущих болотной гнилью, орехов в зеленой пробковой скорлупе, бобов, которые он покупал на воскресном рынке у своих соотечественников, употребляя мелодичные труднопроизносимые названия.

Он слегка притормозил на пороге, заметив, как медленно умирает радость на ее лице: будто двигали рычаг реостата и свет бледнел, обещая неминуемую темноту. Алиса быстро опустила на рычаги трубку и тихо выдохнула:

– Ошибка. Кто-то спутал номер.

Ложь родилась сама собой, уродливый недоносок, которого теперь предстояло вынянчить. Она услышала абсолютно четко щелчок отбоя и короткие гудки – связь не прервалась, кто-то, позвавший Азхара, не захотел говорить с ним! А может – не смог? Алиса не решилась рассказать Филиппу о странно замолчавшей телефонной трубке.